Рождение воина

Наставник присел возле Лисандра и наклонил голову. Юноша выдержал его взгляд, когда Диокл приблизил к нему свое лицо. Он уже знал, что тот член Криптии.

— В чем дело? — спросил Лисандр. Ему стало стыдно при звуке своего слабого и сдавленного голоса.

Взгляд единственного глаза наставника был холоден, как и ветер. Диокл ухмыльнулся.

— Безусловно, Лисандр, сын Торакиса, ты не стерпишь подобного оскорбления, — он указал туда, где стоял Тимеон. — Ведь илот ногой втоптал твое лицо в грязь.

— Они заставили меня… — выпалил Тимеон.

Кто-то схватил его за горло и оттащил назад, лишив возможности говорить.

— Раб наступил на лицо спартанца? — вопрошал Диокл. — Такого простить нельзя!

Один из Невидимок продолжал сдавливать шею Тимеона, тот покраснел.

— Не делайте ему больно, — взмолился Лисандр.

Диокл тихо рассмеялся.

— Парень, не я сделаю ему больно. Это сделаешь ты.

Лисандр с трудом сглотнул от ужаса.

— Что вы задумали? — спросил он.

Большим пальцем Диокл сильно ткнул в глубокую рану на голове Лисандра. Тот стиснул зубы, стерпев боль. Диокл отнял руку — на ней была кровь.

— Тебя оскорбили, — заявил наставник. — Так что ты обязан отомстить. — Лисандр догадался, что затеяли эти люди. Единственный глаз Диокла холодно поблескивал. — Кровь за кровь!

— Это неправда, Лисандр, — заговорил Тимеон. — Они пришли к нам домой, угрожали моей семье, маме, сестре. Мне пришлось это сделать, они требовали…

Тимеона сбили с ног. Один из спартанцев в черном плаще изо всех сил ударил его ногой в живот, вынудив юношу свернуться калачиком.

Диокл выпрямился в полный рост и, обращаясь к Лисандру, заговорил громче чтобы остальные могли его услышать:

— Илот ночью входит в казарму спартанцев. Вытаскивает одного из них из кровати и унижает перед остальными учениками. Еще раз спрашиваю тебя, Лисандр, как ты поступишь в связи с этим?

Лисандр с трудом поднялся и взглянул на Тимеона. Тот все еще лежал на земле.

Вокруг них замерли пять членов Криптии, точно черные вороны, высматривающие мертвечину в поле. Лисандр не понимал, чего от него хотят, но догадывался, что любой его ответ принесет лишь новые страдания и беды.

— Я не трону его, — спокойно ответил юноша. — Я проявлю снисходительность.

Диокл разразился лающим смехом.

— Ты издеваешься! Этого раба следует пороть до тех пор, пока его кровь не пропитает землю. Для него это самое мягкое наказание!

— Не надо, прошу вас… — взмолился Тимеон.

Диокл резко кивнул своим спутникам. Один из них схватил Тимеона за локоть и поднял его на ноги. Толчками в спину раба погнали вперед и заставили забраться на ближайший склон.

Диокл схватил Лисандра и потащил его в том же направлении. Вдруг юноша догадался, где они находятся — в дальнем конце поселения илотов, недалеко от того места, где раньше он жил с матерью.

Когда они пересекли вершину холма, показались приземистые лачуги. Отовсюду доносились глухие вопли и стоны.

Факелы освещали дорогу, возле лачуг замерли на страже спартанские воины.

Лисандр заметил в дверях одной из хижин пожилого мужчину. Он упал на землю и на четвереньках полз вперед. Лисандр узнал в нем Гектора, дядю Тимеона. Подошедший спартанец плашмя ударил старика мечом по спине.

— Быстрее! Мы не собираемся торчать здесь всю ночь!

Из того же дома, шатаясь, вышла пожилая женщина. Когда на ее лицо упал лунный свет, Лисандр узнал в ней Меланто, тетю Тимеона.

— Пожалуйста, не бейте его, — просила она. — Он безобидный земледелец.

Кто-то сбил ее с ног.

Со всех домов на улицу вытаскивали мужчин-илотов. Женщины — матери, сестры и дочери, крича и плача, бросались к ним. Их отталкивали в сторону.

Тимеона заставили подойти к поилке для скота. Диокл толкнул Лисандра в спину.

— Опусти руки на столб, — приказал один из спартанцев рабу.

Тимеон взглянул на Лисандра, его лицо исказил страх, по щекам потекли слезы.

Как Лисандр мог дойти до такого? Полгода назад оба юноши работали на полях, заботились друг о друге. Теперь его лучшего друга мучили, и Лисандр ничем не мог ему помочь.

Спартанец, стоявший рядом с Тимеоном, ударил его в живот открытой ладонью. Тот согнулся пополам, ухватившись за деревянную перекладину, стараясь удержаться на ногах.

Тимеон пытался вздохнуть. Двое из Криптии привязали его руки к столбу.

— Займитесь другими! — крикнул Диокл. Его приказ передавался по цепи спартанцев, выстроившихся вдоль улицы. Лисандр видел, как мужчин привязывают к дверным косякам или перемычкам.

Спартанцы потащили Гектора за руки, его худые коленки бились о землю. Дядю Тимеона привязали к краю вертикально стоявшей бочки. Солдаты готовили трости и плети.

Все это очень напоминало расправу. Спартанцы мстили за восстание илотов, которое вспыхнуло два месяца назад.

Истина сразила Лисандра точно одна из молний Зевса: во всем виноват он один. Это он в тот вечер уговорил илотов разойтись по домам, заверив в том, что им не причинят зла.

«Нет, подождите, — подумал он, — мой дед также поручился, что им бояться нечего. Что он не позволит никому отомстить им».

— Вы должны прекратить это, — заявил он Диоклу. — Сарпедон обещал илотам, что возмездия за восстание не последует.