Рождение Земной Федерации

Нечаев хмурился и сжимал кулаки, а пост наблюдения называл всё новые цифры. В моём виртуальном пространстве каждая боевая единица имела свою иконку, активировав которую можно посмотреть все данные или подключиться, чтобы видеть всё от первого лица. И одна из иконок замигала и посерела. Я напрягся и начал закипать от злости. Каждый из роботов стальных волков был моим детищем. И из-за биологической составляющей они отличались друг от друга своим поведением и даже привычками. Я воспринимал их как нечто большее, чем просто железки. Перед глазами появилась надпись:

«Функция подавления надпочечников активирована».

Мне сразу стало легче. Я глубоко вздохнул пару раз и снова сосредоточился на происходящем.

— Потеря телеметрии, посылка 3, — озвучил ожидаемую информацию пост наблюдения.

— Вожак, БИЦ. Что у тебя? — Нечаев обратился ко мне. Мне поступала информация не от абордажных капсул, а непосредственно от стальных волков и муравьёв, находящихся на борту капсул.

— Подтверждаю, волк номер 3 потерян, — спокойным голосом проговорил я.

Если мы начали терять абордажные корабли, нужно что-то менять. Необходимо рассредоточиться, чтобы снизить вероятность поражения, так как одна капсула всё ещё будет успевать уйти из-под огня. Но это затруднит манёвр на конечном отрезке траектории, когда нужно попасть в определённое место на корабле противника.

Видимо, противник сообразил, что от пустышек угрозы не исходит, и вычислил, кто действительно опасен, потому что мы начали регулярно терять абордажников. Я ничего не мог поделать, только наблюдать. Мы потеряли ещё 11 абордажников, прежде чем полковник принял решение.

— Рассредоточиться.

— Есть рассредоточиться.

До противника оставалось каких-то 40 секунд и около 6 километров. Но эти 40 секунд были самыми тяжёлыми для всех, потому что отметки абордажных капсул гасли одна за одной. Конечно, люди из навигационного отдела делали всё что могли. И капсулы метались из стороны в сторону. Но это всё равно плохо помогало. Мне казалось, что я слышу скрежет зубов майора Турова, который находился рядом со мной, хотя технически это невозможно.

Но всё когда-нибудь заканчивается. Программой полёта заложено, что за 10 секунд до столкновения пустышки должны включить маршевые двигатели и уйти с траектории столкновения, как бы огибая корабль противника. И вот наступил этот рубеж.

— Манёвр ухода! — на эмоциях выкрикнул оператор поста наблюдения. — Есть включение двигателей.

Теперь ещё 10 секунд стальные волки будут находиться под обстрелом. Я смотрел на счётчик обратного отчёта, мысленно пытаясь ускорить его ход. И чем больше он приближался к нулю, тем сильнее казалось, что время бежит всё медленнее и медленнее. Наконец прозвучало долгожданное:

— Есть попадание.

В БИЦ всё замерло и наступила тишина. Через несколько секунд на большой экран было выведено изображение, запечатлевшее момент попадания наших капсул в борт корабля. У себя в виртуале я видел то же изображение. Также я наблюдал всё, что происходило в БИЦ. В замедленном воспроизведении было видно, как группа капсул в ореоле множества обломков влетает именно в то место, в которое я и предлагал. Были видны небольшие взрывы от столкновения. Обломки также били по корпусу и разлетались в разные стороны, как ледяной град об асфальт. Был виден и один сильный взрыв, возможно, одна из капсул не выдержала и сдетонировал боезапас или попали во что-то внутри корабля.

И только после этого видео тяжёлое напряжение людей, наблюдавших за этой операцией, спало. Раздались крик ликования и аплодисменты. Причём это происходило во всех БИЦ, которые были подключены в сеть. Но полковник Нечаев хорошо знал своё дело. Дав людям несколько секунд порадоваться, он продолжил свою работу.

— Пост наблюдения, что с орбитой вражеского корабля?

Вопрос был задан не зря. При таких ударах орбита могла измениться, так как корабль получил дополнительный импульс.

— 7 секунд, господин полковник, вычислитель работает над новой траекторией орбиты.

Пока тикали эти секунды, я ожидал телеметрии от стальных пиратов. То, что не было никаких данных, ничего не значило. Дело в том, что при ударе все внешние антенны однозначно повреждены, поэтому уцелевшие РК20 Муравей должны развернуть новые приёмопередатчики снаружи корпуса корабля.

— Пост наблюдения, орбита вражеского корабля стабильна. Изменение апогея на 60 километров.

И в это же время начали поступать данные от абордажной команды. С одной стороны, я, конечно, обрадовался этому, но, с другой стороны, информация была не очень оптимистичная. Я выругался вслух.

— Вожак, что у тебя? — это уже Нечаев не утерпел и задал вопрос.

— Господин полковник, абордажная группа уцелела и начала развёртывание. Численность — 12 уцелевших единиц. Из них 3 штурмовика, 5 огневая поддержка, и 4 вспомогательные.

В БИЦ поднялся шум. По прогнозам, мы рассчитывали на то, что уцелеет 50–60 процентов абордажной группы, поэтому люди и занервничали. Но на лице Нечаева не дрогнул ни один мускул.

— Вы сможете с такой численностью абордажной группы выполнить задачу?