Рождение Зимы

На пару мгновений воцарилась задумчивая тишина, которую нарушила Ишенна. Она была самой молодой в Конклаве и поднялась на этот уровень всего после четырех лет пребывания в Хайфесте. Быстрый ум и талантливое использование Доли немало способствовали столь стремительному продвижению наверх. Хотя для этого были и другие предпосылки: Ишенна пришла в Хайфест из Диркирнона. Это убежище на'киримов в глубине болот Киринина Герона было миром, далеким от строгой и благочинной атмосферы Хайфеста. Только в Тайном Суде королевства Адреван было больше одаренных на'киримов, чем в Диркирноне.

Из всех членов совета именно Ишенна доставляла Сирис больше всего беспокойства. В женщине горел огонь, который Хайфест погасил еще не полностью. Она, как и все остальные, страстно занималась научными занятиями и исследованиям, но внешний мир все еще сказывался на ней сильнее, чем это подобало для члена Конклава.

— Простите, Избранная, мою несообразительность, но хотелось бы уточнить, — сказала Ишенна. — Следует понимать так, что Иньюрена убил кто-то из таких же, как мы?

Сирис вздохнула:

— Кажется… возможно.

— В это трудно поверить. Давно уже на'кирим не убивал на'кирима. Очень давно, — бормотала Ишенна.

Олин подтвердил:

— Да, такое случилось много лет назад в Колдерве. И то же, насколько я знаю, произошло еще на два столетия раньше, в начале Бурных Лет. Хайренджер убил по меньшей мере двух на'киримов в интересах Амгедана Колесника, у которого был замок в Эсджер Тане. Конечно, и до того, во время трех Королевств и Войны Порочных, это было не таким уж необычным.

Мон Дивен нервно барабанил по старинному деревянному столу.

— Значит, оживает древняя история, — негромко произнес он.

— Думаю, так, — согласилась Сирис. — Некоторые из вас уже знают, но, возможно, еще не все: когда Грезящий говорил о смерти Иньюрена, он упомянул еще кого-то, чье присутствие в Доле Тин посчитал… тревожным.

— Тогда это правда, — сразу сказала Ишенна. — Уверена, что этот человек, этот на'кирим, о котором говорил Грезящий, виноват в смерти Иньюрена.

Сирис молча смотрела на молодую женщину.

— И что же нам делать? — спросила Ишенна.

— Ничего не делать, только наблюдать, изучать и стараться понять, как того требует наш долг, — ответила Алайен.

Это было хорошо скрыто, и, возможно, никто больше не увидел, но Сирис заметила, как легонько дрогнуло лицо Ишенны; самый молодой член Конклава с трудом подавил невольный раскольнический отклик на прозвучавшие слова.

В разговор вступил Мон Дивен:

— Вероятно, вы правы, Алайен, но здесь есть некоторые сложности. Мы знаем, что силами Темного Пути захвачен Андуран. Мы знаем, что Иньюрен — мир ему! — умер. Вряд ли эти два события не связаны. — Он оглядел членов Конклава. — Это должно быть так. Или не должно? Есть на'кирим, убийца, который служит Темному Пути.

— Должно быть так, — согласилась Ишенна.

Сирис краем глаза заметила, что и Один мрачно кивнул.

Мон Дивен продолжал:

— Но почему на'кирим служит Темному Пути? Темный Путь никогда не славился любовью к на'киримам.

— Кто он? — тихо спросила Алайен.

Сирис подняла руку, прося тишины.

— Давайте не будем слишком спешить с нашими предположениями, — сказала она. — Я разделяю ваши чувства, но поспешные суждения могут помешать нам разобраться в истине.

Признавая мягкий упрек, Мон Дивен склонил голову.

Пристальный взгляд Избранной задержался на одном из тех, кто сидел за столом. Мускулистый, изящный человек до сих пор не произнес еще ни слова. Таков был его обычай. Он слушал, думал и всегда был очень спокоен. И, пожалуй, Долей он был наделен так щедро, как никто в Хайфесте. Она сама видела, как однажды он одним прикосновением успокоил рыдающего ребенка и вернул от самого смертного края воина Килкри-Хейга, которого на одной из горных троп задел сорвавшийся со скалы камень. Она давно любила его, издали, платонической любовью, что его, бездетного, как все на'киримы, вполне устраивало, но иногда они находили утешение в объятиях друг друга.

Он пошевелился под ее вопросительным взглядом.

— Грезящий опять говорил? — спросил он.

— Он шептал и бормотал. Казалось, что его сон чем-то потревожен, но писцы мало что поняли. Ничего существенного.

Амонин одарил ее почти скорбной улыбкой.

— Тогда, я думаю, мы мало что можем сделать. Лучше всего и дальше придерживаться нашего уединения и молчания. За одним исключением: возможно, стоило бы рассказать о наших подозрениях Ленору ок Килкри-Хейгу.

Сирис улыбнулась. Как всегда, они думали одинаково.

— С согласия Конклава я составлю сообщение и отправлю его Тану, — сказала она. — В нем будет сказано, что, возможно — только возможно, — в долине Гласа появился какой-то, он или она, на'кирим, который служит Темному Пути. Мы обязаны Крови Килкри за то, что она в течение многих лет поддерживает безопасность Хайфеста. Насколько такое предупреждение может пригодиться Ленору, я не знаю.

— Это и все, что мы можем сделать? — спросила Ишенна.