Рождение Зверя

Взревев своими сотнями лошадиных сил, иномарка умчалась…

Глава 14

Сергей только прикрыл глаза и сразу же провалился в глубокий сон.

Спали его соседи по коридору, не слышно было криков вечно недовольной уборщицы, не раздавались шаркающие шаги по старому линолеуму. Омоновец на входе в палату растянувшись на нескольких сидениях довольно сопел в свою форменную куртку. Усталая медсестра в этот момент, наконец, отложила свой очередной роман, и положив голову на руки забылась тревожным и чутким сном. Во всем здании остался один охранник на самом входе; ему тоже жутко хотелось спать, но он боялся даже прикорнуть на минутку, так как в прошлый раз за этим делом его поймал начальник смены. Он отчаянно зевал и ожесточенно тер глаза, надеясь хоть как-то сохранить бодрость. В этом ему уже не помогали ни полулитровые чашки с кофе, ни зажигательные звуки румбы, раздававшиеся из телевизора. Наконец, парень не выдержал и встал, решив пройтись и развеяться.

Как только его шаги стали затихать, входная дверь в больницу, негромко проскрипев, осторожно открылась и из-за неё показались две невзрачные фигуры. Они некоторое время стояли молча, прислушиваясь к больничным звукам, но все было тихо. Быстро сменив обувь, оба человека неслышно заскользили по коридору.

Сложно было сказать, кто это такие. Внешне, они совсем не напоминали трясущихся от жажды наркоманов, решивших обокрасть больницу, или обычных уголовников, позарившихся на и без того убогое имущество больницы, или в конце концов на хулиганистых молодчиков, которым вообще все равно что громить и разбивать… Двигались они легко, словно танцуя. Казалось, еще чуть-чуть и две невесомые темные фигуры взлетят под потолок. С другой стороны, было что-то в их походке крадущееся, навевающее таинственность и скрывающееся щемящую неизвестность.

Шаг за шагом они преодолевали бесконечные больные коридоры, взлетали по лестницам бесплотными тенями и вот их путь был окончен. Пришельцы стояли около заветной двери, однако смотрели не на нее, а на кобаноподобного милиционера, развалившегося на стульях. Последний спал тревожным сном ветерана; во сне он сильно ворочался, постоянно норовил ногой боднуть кого-то и странно шевелил губами.

Один из незнакомцев вытащил из-за пазухи небольшую ткань и осторожно поднес ее к носу охранника; спящий не заметил этих сложных манипуляций, лишь ноздри его огромного носа еще более мощно раздулись и потом по коридору стало раздаваться громкий храп уверенного в себе человека.

Второй в это время уже возился с дверью больничной палаты, замок которой долго не хотел открываться. Но через несколько минут он сдался под напором опытного взломщика и дверь медленно приоткрылась…

Они юркнули внутрь и мгновенно застыли, давая глазам привыкнуть к темноте. В сумраке вся обстановка палаты выглядела очень необычно и угрожающе. Угловой шкаф, днем так сиявший своей белизной, ночью выглядел притаившимся монстром, который своими руками-створками норовил схватить незванных пришельцев. Стоявшее слева от него, низкое кресло тоже было готово наброситься на них, подойди они чуть ближе.

Как только глаза привыкли к скудному освещению, они сразу же разделились: один направился к изголовью кровати, хватая со стула неизвестно как там оказавшуюся подушку, а второй остался стоять у самых ног лежащего. Заняв свои места они одновременно набросились на человека, лежащего в кровати…

Дико извиваясь, Сергей пытался вырваться из сжимавших его стальных объятий. Один рывок, другой! Ужасно скрипела кровать, ее стойки ходили ходуном. «Воздуха! Воздуха!» — вопил организм. Весь он стал этим желанием; все остальное ушло прочь, растворилось в сильной жажде хотя бы маленького глоточка живительно воздуха! Его физически выворачивало, горели внутренности, виски превратились в маленькие молоточки, которые выбивали звонкую дробь. Он вновь и вновь пытался вырваться, но с каждой новой попыткой его усилия становились все слабее и слабее. В конце концов, дерганья тела практически прекратились, но хватка напавших так и не ослабла.

Мозг умирал… С каждой секундой погибало все большее число его клеток… Но сердце продолжало неутомимо гнать кровь на самый наверх, не понимая, что из живительной жидкости она превратилась в страшный яд… Сознание постепенно погружалось в темноту, забирая в вечность боль и страх и не давая ни чего в замен…