Рожденная контрреволюцией. Борьба с агентами врага

Разница заключалась в том, что лидеры антибольшевистского движения в Сибири имели возможность привлекать на службу опытных контрразведчиков, ранее работавших в военно-контрольных службах Российской империи и Временного правительства. Как следствие в первые месяцы Гражданской войны на Восточном фронте ОВК получил собственное нормативно-правовое обеспечение, представленное «Временным положением о правах и обязанностях чинов сухопутной и морской контрразведки по производству расследований», что выгодно отличало его от контрразведки в Поволжье.

Следующим шагом на пути организации контршпионских служб стало создание системы местных КРО, подчиненных центральному аппарату Отдела военного контроля. Такие учреждения появились в большинстве наиболее крупных городов Сибири и Урала: Томске, Иркутске, Красноярске и т. д. [367]Тем не менее на первых порах в документах никоим образом не декларировались принципы формирования подобных отделений, поэтому они создавались почти повсеместно в зависимости от значимости района боевых действий и по личной инициативе армейских командиров.

К тому же А. Н. Гришин-Алмазов отказался от создания «разветвленного аппарата Военного министерства, распределив его функции между штабами Сибирской армии и Западно-Сибирского военного округа» [368], вследствие чего проблему структурной подчиненности военно-контрольных органов решить было еще сложнее. В итоге на приведение этих КРО в стройную систему у белогвардейского военного командования ушло несколько месяцев, поэтому, по словам современных исследователей, работа означенных структур летом — осенью 1918 года «была в основном направлена на решение организационных и правовых вопросов» [369].

К недостаткам созданных контрразведывательных учреждений можно отнести несколько факторов.

Во-первых, помимо контршпионажа ОВК и его филиалы занимались также организацией военной разведки на территории противника, контролем за политическими настроениями населения и войск, а также арестами бывших сотрудников советских административных органов [370], что, безусловно, снижало эффективность непосредственного противодействия разведслужбам противника.

Во-вторых, на вооружение белогвардейскими контрразведчиками была взята довольно громоздкая система работы с осведомителями: «Данные негласной агентуры передавались агентам наружного наблюдения, которые занимались выяснением подлинности информации и сбором дополнительных данных об объектах слежки. Данные негласной агентуры и агентуры наружного наблюдения передавались в канцелярию, где их анализировали прикрепленные к ней офицеры контрразведки» [371]. Малейший сбой в любом из элементов этой системы автоматически приводил к потере важной информации и мешал проведению оперативных контршпионских мероприятий.

Однако отступление Красной Армии под давлением Чехословацкого корпуса и белогвардейских войск в глубь РСФСР вплоть до сентября 1918 года дало контрразведке необходимое время для налаживания структурно-функциональных связей между отдельными подразделениями военно-контрольной службы и вербовки агентуры.

Осенью 1918 года ситуация коренным образом изменилась: белогвардейская контрразведка вступила в новую фазу своего развития, спровоцированную комбинацией внутренних и внешних факторов. Ведущим из них было создание так называемой Уфимской Директории, или Всероссийского Временного правительства (ВВП), объединившего разрозненные антибольшевистские силы на Восточном фронте Гражданской войны [372]. Данный орган состоял из представителей разных политических сил, вследствие чего взгляды на будущее как вооруженных сил, так и спецслужб «сибирской контрреволюции» у его членов были иногда диаметрально противоположны.

Несмотря на это, Директория смогла выработать единую политическую программу, закреплявшую такие стремления правительства по военному вопросу, как «возрождение сильной боеспособной единой Российской Армии, поставленной вне влияния политических партий», а также «недопустимость политических организаций военнослужащих и устранение армии от политики» [373]. Обеспечением практической реализации данного тезиса за неимением в Сибири профессиональных органов политического сыска, разгромленных еще в начале 1917 года, была вынуждена заняться служба контрразведки.

В связи с этим требовалось принципиальное переосмысление роли и места данной службы в системе военно-политического управления антибольшевистскими силами на востоке России. Коренной переработке подверглись и нормативно-правовая база, и организационная структура военного контроля. Взамен успешно действовавшего «Временного положения…» было принято «Положение о военно-контрольных отделениях», согласно которому задача ОВК была сведена к борьбе с военным и политическим шпионажем, а также воспрепятствованию «тем мерам, которые могут вредить интересам Родины» [374].