Рожденная умереть (СИ)

Я метнула взгляд туда, куда смотрел этот ненормальный. В одном из боксов на полу неподвижно лежала Шенон, отвернувшись лицом к стеклу. Злоба заклокотала во мне, выдавая себя высокими нотками в голосе, в то время как у него ни в голосе, ни в эмоциях не прослеживалось ничего. Ни-че-го из того, что должен чувствовать любой человек, окунувший руки в чужую кровь. Гребаный маньяк!

— Да ты больной! Что ты сделал?!

— Жаль, но вышло так, что оборотни куда менее устойчивы, нежели вампиры.

— Устойчивы к чему?

— К вирусу. Эти, как ты сказала, питомцы могли бы стать чудесным ответом вампирам и прочей нечисти. Лезвием на гильотине их существования. Но я где-то просчитался.

— Надо же. Твои собственные выродки укусили тебя за зад?

Он задумчиво помолчал секунд десять.

— Можно и так сказать. Они вышли такими же кровожадными монстрами, только без костюмов от «Прада» и средневековых манер. Теми, кем и являются Виктор Ван Дер, его жена и прочий сброд кровососов из этого чертового клуба.

Он ударил по столу. Разговор явно жал ему на больную мозоль. Было слышно, как от злобы дрожит голос.

— Ну, а чего ты хотел? Ты вырастил одних вампиров из других и надеялся на… а на что ты, собственно, надеялся?

Новый прототип Доктора Зло устало выдохнул:

— Я хотел, чтобы они умирали так же, как их жертвы, — он повернулся ко мне лицом. — Медленно, пока какая-то тварь из дешевых страшилок высасывает жизнь, — мужчина чуть помедлил, словно обдумывал, не слишком ли много он сказал. На покрытом трехдневной щетиной лице играли желваки. — Но я не знал, что весьма условная иерархия подчинения вампиров построена на примитивном страхе перед кем-то более сильным.

— И тогда тебе понадобились оборотни? — догадалась я.

Профессор Ван Хельсинг одобрительно улыбнулся.

— Верно. Волки безоговорочно подчиняются вожаку независимо от какого-то мнимого авторитета. Я подумал, что можно использовать полезные моменты из геномов обоих видов. К тому же, гены волков могли решить проблему солнечного света. Тут и пришлась кстати помощь твоей мамы.

Я до скрипа сжала зубы, борясь с желанием разнести здесь все к едрене фене.

— Она была очень полезна, но появилась новая проблема, — он отвлекся от микроскопа и подошел к центрифуге, заряжая мою кровь в нее как патрон. — Вампиры и оборотни враждуют даже на генетическом уровне. Сотни провалов, десятки дохлых подопытных…

— Да кто ты нахрен такой? — я медленно проговорила это фразу сквозь сжатые до боли зубы.

Мужчина посмотрел на меня с раздражением на лице, словно ответ был очевидным.

— Когда-то я работал в отделе генетических и наноразработок в одной влиятельной коммерческой организации. В которой я, собственно, и познакомился с твоим отцом, а чуть позже — с матерью. О том, что она оборотень, я узнал совершенно случайно. Само собой, зная о существовании вампиров, я не был этому слишком удивлен. Когда руководство прознало, что я ставил эксперименты, используя гены Ванессы, меня вышвырнули. Тогда я устроился в чертову клинику и продолжил работу под видом обычного терапевта. Как удачно совпало, что клинику спонсировали кровососы, правда?

И тут до меня дошло. Вот почему его запах был таким знакомым. Я вспомнила. Это он был в клинике, когда Элейн привела меня на обследование впервые. Правда, он выглядел старше… Гораздо старше…

— И скольких ты убил ради своих экспериментов?

— Наука — это череда удач и провалов. Без этого никуда. Впрочем, — он слегка помедлил, проведя по столешнице, словно смахивая пыль. — Наверняка меньше, чем ты за последние два года.

Я промолчала, сверля его взглядом. Я вряд ли могла возразить. Хотя кто знает? Он явно не производит впечатление гуманного человека. Внутри все клокотало и было готово взорваться в любой момент, но раз он так разговорился, значит, расчета на то, что я уйду отсюда живой, нет. Остается попробовать заставить его сказать как можно больше, а потом попытаться не умереть.

— Ты доставила много хлопот своим исчезновением. Я так долго ждал твоего перерождения, чтобы ты могла стать венцом моих стараний.

— Что ты несешь? — спросила я, нахмурив брови.

Чем больше он говорил, тем больше у меня кипели мозги.