Рожденная в огне

– Ни о чем я не мечтала, а думала о своих делах, как всякий нормальный человек, и не предполагала, что тут окажется гонщик на своем шикарном автомобиле. – Она отряхнулась, подняла велосипед. – Ты поцарапал его.

– Благодари Бога, что я повредил эту рухлядь, а не седока.

– Что ты делаешь?

– Укладываю благородные останки в багажник.. Садись, отвезу тебя домой.

– Я ехала не домой, как ты можешь понять, если умеешь хоть немного ориентироваться. Собралась в деревню, чтобы поесть там.

– Это может подождать. – Он взял ее за руку в обычной своей повелительной манере, от которой она уже успела отвыкнуть.

– Ты так считаешь? Отвези меня в деревню, больше никуда я не поеду, потому что голодна, как зверь.

– Зверь подождет, – повторил он. – Едем к тебе домой. Я должен обсудить с тобой серьезную проблему. Если бы ты подходила к телефону, как все люди, я мог бы предупредить тебя о приезде и мне не пришлось бы сбивать твой велосипед вместе с велосипедистом.

Он захлопнул крышку багажника, насильно усадил ее в машину.

– Если ты дозвонился бы мне утром, я бы сказала, что можешь не приезжать.

Он с грустной серьезностью посмотрел на нее.

– Перестань кусаться, Мегги. Утро было и так достаточно тяжелым для меня.

Она и так поняла это по его виду и тихо спросила:

– Что-нибудь на работе?

– Да, в Лимерике не все идет гладко. Отсюда я поеду прямо туда.

– Значит, не останешься?

Наконец-то, естественный доверительный тон, которого он так жаждал.

– Нет, – с сожалением сказал он. – Не останусь. Но поговорить с тобой я хотел не о делах на фабрике, а совсем о другом. – Они уже подъехали к ее калитке. – Если в доме ничего нет, я съезжу за едой.

– Обойдусь. Что-нибудь найдем. – Она прикоснулась к его руке. – Я рада тебя видеть, несмотря на то, что ты наехал на меня.

– А я рад видеть тебя, хотя ты сама врезалась в меня. Я вытащу твой велосипед.

– Оставь его у калитки. – Они уже подходили к дому, когда она спросила:

– У тебя не припасен для меня настоящий поцелуй?

Не дожидаясь ответа, она обняла его за шею. Им обоим было трудно оторваться. Еще труднее было для него не поддаваться искушению поднять ее на руки, внести в дом и прямо на кухне, как это было уже раньше, заняться любовью.

– Я думала о тебе, – сказала она ему прямо в губы. – Думала и когда ехала на велосипеде. Хотела понять, долго ли будешь меня наказывать.

– Что ты имеешь в виду?

– Тем, что не приезжаешь.

– Я вовсе не собирался тебя наказывать. Просто давал время подумать.

– И поскучать по тебе.

– И поскучать, и переменить свое решение.

– Я скучала по тебе, но решение не изменила. Тесно прижавшись друг к другу, они вошли в дом.

– Садись, – сказала она ему. – Я принесу еще торфа для камина.

– Я люблю тебя, Мегги.

Слова остановили ее на пути к двери, она прикрыла глаза и постояла так, прежде чем обернуться.

– Я верю, Роган. Верю… Это согревает меня, но ничего не изменит.

Она быстро вышла за дверь.

Я приехал не для того, чтобы упрашивать ее выйти замуж, напомнил он себе, опускаясь на стул. Я приехал, чтобы она помогла мне решить другой вопрос. Впрочем, судя по всему, в ней что-то меняется, хотя она сама не замечает этого. Или делает вид.

Он поднялся, начал ходить по комнате – от окна до дряхлой кушетки и обратно.

– Почему ты не сядешь? – Мегги появилась в дверях с брикетами торфа. – Хочешь протереть до дыр доски пола? Лучше расскажи о своих неприятностях. В Лимерикеили…

– В Лимерике обычные трудности, какие бывают при расширении производства.

Он с интересом наблюдал, как умело она разжигает камин, стоя на коленях перед очагом. Никогда в жизни он не видел, как топят торфом, и пришел к выводу, что зрелище это действует умиротворяюще. Однако, подумал он, не мешает еще спросить у того, кто приносит этот торф и разжигает его.

– Что же вы будете там производить? – сосредоточенно спросила она не поворачиваясь.

– То же, что и раньше. Посуду. По большей части недорогую. Для подарков. Рассчитываю, это позволит заиметь около ста новых рабочих мест. Как у тебя с работой?

– Все нормально. Покажу перед тем, как уедешь.

– Конечно… Я забыл сказать, что Патриция и Джозеф совершили побег.

– Я знаю. Они прислали мне открытку из Шотландии.

– Ты совсем не удивлена?

– Нисколько. Она одурела от любви.

– Ты уверяла, что она безумно влюбилась в меня.

– Ничего подобного. Я говорила, что она хотела бы любить тебя. Но, конечно, не безответно. С тобой ей было бы совершенно спокойно. Однако она удрала с Джозефом. Полагаю, не это тебя беспокоит?

– Нет. Хотя, признаюсь, был очень удивлен всей этой историей. Так внезапно…

– Тогда о чем ты хотел поговорить со мной?

– Ты получила письмо от своего дяди Найла?

– От Найла? Они обычно переписываются с Брианной. А почему ты спрашиваешь? Он, кажется, писал в последнем письме, что едет в Дублин и собирается на обратном пути заехать к нам. Ты видел его там?

– Видел? – Возмущение прорвалось в возгласе Рогана. – Он не отходит от моей бабушки. Поселился у нее в доме и чувствует там себя чуть ли не хозяином! Мы должны что-то делать.

– Что нужно делать, Роган?

– Ты не понимаешь, Мегги? Они живут.., живут вместе. Твой дядя и моя бабушка…