Рожденная заново

На следующее утро Юлия проснулась без звонка будильника. Она даже не сразу вспомнила, что у нее свободный день.

В квартире было очень тихо, отец уже давно уехал на работу, и вдруг ее охватило чувство одиночества.

Она прекрасно понимала, что у нее были все основания чувствовать себя счастливой. Но она не чувствовала себя такой. Почему? Ведь показ мод был ее успехом, вчера ее так хвалили. Почему же сейчас она была в таком подавленном состоянии?

Состояние Юлии даже нельзя было назвать подавленным, это было просто падение с головокружительной высоты в зияющую пропасть.

Она долго лежала, прежде чем собралась с силами и встала. В кухне налила себе чашку кофе, потом стоя пила, и у нее замерзли ноги. Она забыла надеть тапочки, и не было сил пойти за ними. Слишком горячий кофе и холодные ноги Юлия восприняла как справедливое наказание. За что? В чем же она провинилась?

Больше всего сейчас ей хотелось снова нырнуть в постель и закрыться с головой одеялом. Но был уже двенадцатый час, Юлия знала, что не сможет снова заснуть. Она должна была взять себя в руки и начать что-то делать.

В конце концов она решила убраться в квартире, тем более, что в прошедшую субботу не смогла этого сделать. Обычно обязанности домохозяйки не приносили ей никакой радости, и она старалась подбодрить себя, что-нибудь напевая. Но сегодня она не смогла выдавить из себя ни звука.

Когда же наконец была стерта последняя пылинка, вымыта последняя плитка кафеля, она хоть и почувствовала себя лучше, но этого было недостаточно. Она налила себе ванну, долго лежала в горячей воде и никак не могла расслабиться. Затем нырнула, вымыла голову — испытанное средство против приступов легкой депрессии, которые бывали у нее иногда. Однако и это не очень помогло.

И все же, когда отец пришел домой, она встретила его с улыбкой на губах, аккуратная и ухоженная.

— Ты уже видела, моя дорогая? — Отец раскрыл принесенную им газету «Рейнише Пост». — Ты в газете! Твоя фотография в полный рост.

К своему собственному удивлению, она вдруг разрыдалась.

4

На следующий день Юлия очень плохо выглядела и перед тем, как появиться на фирме, постаралась загримировать синяки под глазами. Ей это удалось, но все равно, те, кто знали ее хорошо, видели, в каком состоянии она находилась.

Поэтому, когда Элвира Хаген при встрече бросила ей: «Ну, как дела, Юлия?», она восприняла это как чистую издевку.

— Спасибо, великолепно! — ответила она.

Элвира взглянула на нее обеспокоенно.

— Я думаю, что «охотники» уже заинтересовались вами.

Юлия не поняла.

— Кто это? Что вы имеете в виду? — спросила она ошеломленно.

— «Охотники за головами», если говорить точно по-немецки. Люди, которые живут на то, что помогают новым талантам найти хорошие рабочие места и, наоборот, ищут подходящих людей по чьему-либо заказу.

— Я ничего не знаю об этом.

— Ну, вам это еще предстоит узнать.

Они находились в маленьком бюро Юлии.

Элвира направилась к двери.

— Подтвердите, пожалуйста, заказы, которые поступили вчера. Документы находятся у вас.

— Что же мне делать?

— Я ведь только что сказала. Заказы…

Юлия прервала ее.

— Нет, я не про это. Что мне делать, если такой… «охотник» обратится ко мне?

Элвира Хаген, уже держась за ручку двери, остановилась, удивленная.

— И об этом вы спрашиваете меня?

— Но у кого же, кроме вас, я могу попросить совета?

— Вы должны сами знать, что вы хотите.

— Вы правы, но я действительно не знаю, как поступить.

Элвира Хаген рассмеялась.

— У вас угрызения совести, Юлия? Этого я никак от вас не ожидала. Конечно, мы очень ценим вас, но не считайте себя незаменимой. И если вы захотите стать известной всему миру, то я никогда не стану удерживать вас.

— Известной? Как манекенщица?

— Как звезда-манекенщица! А почему бы и нет? Мне бы не очень хотелось говорить вам об этом, Юлия, но у вас есть способности.

Юлия опустила глаза.

— Если бы только успех не перевернул все во мне.

Элвира вернулась к столу.

— Почему вы так говорите? Я еще не видела, чтобы кто-то так быстро достигал такого успеха.

— Да, конечно, но потом у меня было отвратительно на душе.

— Наступило похмелье?

— Я казалась себе похожей на лопнувший мыльный пузырь.

— Отличное сравнение!

— Но это совсем не смешно! Какой смысл вообще в том, чтобы стоять на сцене в красивом платье? Да, я люблю красивую одежду. Но эти аплодисменты были мне или свадебному платью? Неужели человеку может быть достаточно лишь того, чтобы служить не более чем одной из вешалок для платья?

— Это же ваша профессия.

— Да, я знаю, я ведь сама хотела этого. Но думаю, что спустя какое-то время мне будет мало этого.

— Спустя какое-то время вы в любом случае не сможете быть манекенщицей. Послушайте-ка, Юлия, а почему бы вам не переключиться на организационную работу? Если мы ограничим деятельность нашей фирмы лишь Ратингеном и его окрестностями, то наша фирма не продержится, да, да, мы не сможем даже удержать производство. Мы должны искать фирмы в Южной Германии, Австрии, Швейцарии, да и во Франции, Англии и Италии, фирмы, которые будут заказывать нашу коллекцию. Помогите мне в этом!

— А что скажет на это господин Маркуард?