Рожденные летать

Мы расхохотались. Задрав голову, я посмотрела в голубое небо. Ястреб проследил за моим взглядом. Небо было прозрачным и высоким, лишь у самого горизонта виднелись легкие перистые облака.

— Скоро мы будем там, в вышине, — сказала я.

Ястреб улыбнулся, видно было, как ему не терпится, чтобы этот день поскорее настал.

Все члены Отряда благополучно приземлились. Раскрасневшиеся лица, тяжело вздымающаяся грудь, сияющие глаза и улыбка до ушей. И пусть наш полет пока был совсем коротким, но ощущение счастья было безбрежным. Казалось, сам воздух пустыни напоен нашей радостью.

Мы сделали перерыв, чтобы подкрепиться, и через полчаса вновь были готовы к полету.

Глава 18 Пустельга. Первый в своем роде

К концу дня каждый из членов Отряда за один подъем мог совершить уже по нескольку кругов над плато. Ястреб и Мигель благодаря дополнительным тренировкам, которые они начали еще в лесу, физически оказались подготовлены лучше нас. Но когда, уже в наступающих сумерках, Отряд спустился со скалы и медленно двинулся по дну каньона к месту стоянки, было видно, что устали и эти двое.

— Супер! — выдохнул Сокол и тяжело плюхнулся на скатанный валиком спальный мешок. — Думал, мне потребуется гораздо больше времени, чтобы научиться летать.

— Я без сил, — призналась Туи, усаживаясь рядом с ним. — Но это было замечательно!

Я растянулась на своем спальном мешке. Все тело ныло от усталости.

— С такими крыльями, как у нас сейчас, мы уже можем совершить недолгий полет, затрачивая на него огромные усилия, — с блаженной улыбкой начала я. — А представляете, как легко мы сможем летать, когда крылья достигнут максимального размера и мы доведем нашу технику до автоматизма, чтобы не приходилось обдумывать каждое движение.

Сокол распахнул темно-коричневые крылья во всю ширь и едва не сбил с ног остановившуюся рядом с ним Рэйвен.

— Ой, Рэйвен, извини, — сказал Сокол и окинул свои крылья взглядом. — Как думаете, какой у них сейчас размах?

— Рэйв, рядом с Соколом опасно находиться, — рассмеялся Ястреб. — Иди к нам, у нас тут достаточно места.

Рэйвен послушно подошла и села рядом с Ястребом. Тот не смог скрыть сначала искреннего удивления, затем — довольной улыбки. Я отвернулась, не желая признаться даже себе самой, что меня кольнула… ревность! Но когда я снова повернулась и внимательнее присмотрелась к выражению лица Ястреба, когда он разговаривал с маленькой хрупкой китаянкой, мне вдруг вспомнилась наша беседа в ночной машине: он рассказывал о родителях, о младшей сестре, о том, как защищал и оберегал ее. И мое сердце дрогнуло от жалости — в отличие от меня Ястреб действительно скучал по родным.

Тем временем Мигель и Сокол оживленно обсуждали размер и форму собственных крыльев и в конце концов, расправив их, встали спиной друг к другу. Измерения показали, что у обоих размах крыльев достигает четырнадцати футов, каждый сегмент — плечо, предплечье, кисть — составляет примерно треть общей длины крыла. Когда они складывали крылья в позицию, которую Ястреб полушутя назвал «ангельской», самые длинные маховые перья касались земли; при двойном сложении крыла — N-образно — они оказывались в районе шеи.

У нас с Туи и Рэйвен крылья были чуть покороче, общий размах составлял около двенадцати футов (или три с половиной метра, как высчитала Туи), но в соответствии с ростом в «ангельском» сложении маховые перья тоже доставали до земли. Откровенно говоря, я все еще чувствовала некоторое смущение, держа крылья развернутыми, вместо того чтобы прятать их плотно сложенными под одеждой.

Наступил вечер. Заметно похолодало, а мы все еще не могли спокойно усесться вокруг костра — прежде всего нужно было расчистить место для лагеря. Общими усилиями мы освободили площадку от бесчисленных острых камней и камушков, натаскали достаточно песка, чтобы соорудить мягкое ложе, и насобирали сухих веток низкорослого кустарника, в изобилии росшего по дну каньона, так что недостатка в топливе у нас не было. И хотя сейчас наш Отряд спустился с небес на землю в прямом смысле слова, возбуждение прошедшего дня не оставляло нас, — устраивая лагерь, мы продолжали обсуждать, каким образом можно улучшить технику полета и прочие детали летного мастерства.

— Слушайте, у меня глаза режет, точно песку в них насыпали, — вдруг пожаловалась Туи.

Ей ответил согласный хор голосов.

Я достала из общей кучи вещей свой рюкзак и, порывшись в нем, отыскала семь пар отличных солнцезащитных очков, на «приобретении» которых настояла, даже несмотря на сомнения Мигеля.

— Вот, держите! У меня сегодня утром мелькнула мысль, что неплохо бы их надеть, но потом как-то забыла.

Отряд разразился радостными воплями и осыпал меня благодарностями, среди которых были определения вроде «гениальная мысль».