Рожденные лихорадкой (ЛП)

«Думаешь, сможешь справится с моим?» — парировала я.

«Думаю, я прекрасно с этим справляюсь,» — образы того, чем мы только что занимались, появились в его глазах.

«Это не одно и то же.»

«Своих мы подчинили. На это просто нужно время.»

«Сколько?»

«Мы тоже совершали ошибки,» — единственное, что он ответил.

«Ты хочешь, чтобы я это сделала.»

«Я хочу сохранить этот мир. Хочу тебя. А это, возможно, единственный способ. Пока я не вижу других вариантов. И если внутри тебя скрыт способ остановить уничтожение Земли чёрными дырами, то он нам нужен.»

Хочу тебя. О, эти два простых слова. Они выбили меня из колеи. Расплавили. И в тоже время закалили как сталь. Вера Бэрронса в меня — чистейший титан.

«Я тысячелетиями искал заклятие, способное освободить моего сына, и ни разу даже упоминания не встречал о чём-то другом, кроме книги, за которой гонялся. И она, предположительно, содержит части Песни Творения.»

Он сказал «тысячелетия». Бэрронс прожил тысячи лет. Одно дело подозревать это, и совсем другое — добиться от него подтверждения. Моему любовнику тысячи лет. А мне — двадцать три. Не удивительно, что между нами не всё гладко.

Я нахмурилась, вспомнив ещё об одной вещи, которая может оказаться сейчас полезной для нас. Вещи, которую я видела в Белом Дворце, пока мы с Дэрроком искали Зеркало, ведущее обратно в Дублин.

Но я стоически старалась не думать об этом с тех самых пор, как поняла, что скрывается во мне, я не хотела, чтобы мой внутренний монстр об этом пронюхал, если, конечно, он этого уже не сделал.

Я вздохнула.

— Я гляну. Но если я съеду там с катушек, не говорите, что я вас не предупреждала.

— Съедешь? — спросил Риодан, и по его интонации стало понятно: он думает, я и так уже с прибабахом.

Я состроила ему гримасу.

— Мне нужно выпить, перед тем как приступить к этому.

— Я скажу, чтобы прислали выпивку, — ответил Риодан. — Выбирай отраву.

— Сама с этим разберусь, — сдержанно ответила я, прекрасно осознавая, что лишь пытаюсь отложить неизбежное. Но мне хотелось сходить куда-то по собственной воле, почувствовать себя живой и свободной хотя бы ещё несколько минут, а потом уже рисковать телом и душой.

— Тогда пойдём и выпьем вместе, — сказал он, вставая из-за стола.

Если бы взгляды могли убивать, я была бы мертва так и не успев спуститься по лестнице из хрома и стекла. Ведь пока я шла по ней с Бэрронсом по левую руку и с Риоданом по правую, из всех подклубов на меня смотрели завистливые глаза.

Если бы они только знали.

* * *

Я предпочла бы пойти в подклуб Синатры, но Риодан заметил там у стойки мрачного Кристиана и направил нас в другой клуб.

Детский, где одетая в короткую провоцирующую клетчатую юбку, белую блузку и туфли «Мэри Джейн» обслуживала столики Джо. Выглядела она шикарно, в её темных коротких волосах выделялись золотистые и светлые прядки. Когда Риодан подозвал её, она настороженно подошла, чтобы обслужить нас, но он лишь заказал три Макаллан Рэр Каск голосом, лишенным всяких эмоций. Когда она бросилась выполнять заказ, я заметила переполох на танцполе.

Оглядываясь по сторонам, я пыталась понять, чем он вызван, и заметила, что толпа по какой-то причине расступилась, пропуская кого-то или что-то.

Джо поставила передо мной на два пальца редчайшего скотча из хересных бочек. Я подняла стакан, взболтнула жидкость и принялась с благодарностью цедить, продолжая следить за толпой. И вот, наконец, появилась женщина, на которую все сворачивали шеи.

Джада.

Она просто чертовски умопомрачительна в этом красном платье и на шпильках. Без чулок, волосы убраны с прекрасного лица и собраны в высокий хвост, который едва касается попки и покачивается в такт походке. Её кожа однотонная и кремовая, а на лице — так и вообще без изъянов, в глазах полыхает сдерживаемое пламя. За ней виднелась голова Танцора, он был выше неё, даже когда она была на каблуках. В отличие от одного из Девятки он не следовал за ней по пятам, используя свое тело как щит. Он просто шёл с ней рядом.

Дэни стала совсем взрослой и носила платья, которые облегают её как вторая кожа. А эта походка! Грациозное длинноногое проявление силы и страсти. Она осознавала насколько прекрасна.

Дэни больше не носилась, задрав нос.

Теперь она плыла. Дефилировала. Величаво ступала.