Я нахмурилась. Теперь, когда я подключила к делу мозг, пытаясь определить метафизические координаты моего тёмного зеркального озера — словно я могла зафиксировать его квантовую широту и долготу — стало сложнее. Внезапно это место начало казаться иллюзорным.
Я глубоко вдохнула, медленно выдохнула, пытаясь расслабиться.
Ничего.
Даже лужицы никакой на горизонте.
Я открыла глаза, думая, что мне нужно перефокусироваться и попытаться снова. Бэрронс многозначительно посмотрел на меня.
— Потерпите, — сказала я, — мне нужно время.
— Не пытайся играть со мной в игры, Мак, — предостерёг Риодан.
— Я и не пытаюсь, — ответила я. — Это не просто. Несколько месяцев подряд я пыталась держаться от этого места подальше, а теперь ты хочешь, чтобы я с разбегу окунулась в него. Я приучала себя к тому, чтобы даже не думать о нём, — хоть и не всегда успешно.
Расфокусировав слегка свой взгляд, я представила себе огромное бездонное озеро с зеркальной поверхностью. Уделила особое внимание деталям: укрытым галькой берегам, тусклому солнечному свет, исходящему откуда-то издалека. Много внимания уделила я и его гладкой чёрной поверхности. Убеждая себя в том, что мне не терпится поплавать, забралась на огромный валун и, когда сцена стала выглядеть именно так, как надо, закрыв глаза, прыгнула, чтобы нырнуть.
И ударилась о землю. Сильно.
Нигде ни единой чёртовой капли.
— Охренеть, — выругалась я, потирая голову. Она болела так, словно я на самом деле ударилась головой о камень. А руки будто были в ушибах. Я посмотрела на Бэрронса. — Не могу найти его.
— Попробуй ещё раз, — приказал Риодан.
И я попробовала.
А потом ещё раз.
И ещё раз, и ещё.
Доводя нас до белого каления своими провалами.
— Ты слишком зажата, — ворчал Риодан. — Чёрт тебя дери, это всё равно что стараться достичь оргазма, не получая удовольствия от процесса.
— Чёрт тебя дери, разговаривай о чёртовых оргазмах со своей собственной чёртовой женщиной, — натянуто сказал Бэрронс. — О её оргазмах ты ничего не знаешь и никогда не узнаешь.
Риодан мрачно посмотрел на него.
— Это была метафора вообще-то.
— Мне не нужно стараться, чтобы достичь оргазма. С Бэрронсом не нужно, — сказала я.
— До хрена информации, Мак, — ответил Риодан.
— Ты сам заговорил об оргазмах.
— И больше он этого делать не будет, — подчеркнуто сказал Бэрронс.
— Заткнитесь вы. Я пытаюсь сосредоточиться.
Теперь я думаю об оргазмах. Я все же приняла во внимание совет Риодана. Может, мне действительно стоит немного расслабиться.
Спустя час я была покрыта потом, голова просто раскалывалась, а руки болели так, словно я отрабатывала рубящие удары каратэ на кирпичной стене.
— Я не могу попасть туда, — в конце концов устало признала я. — Не знаю почему.
Риодан пристально посмотрел на меня, прищурившись.
— Ты говорила, что думаешь, будто это место
Я склонила голову, ожидая продолжения.
— Бэрронс сказал, ты ела…
— Ага! Тёмное мясо! — воскликнула я с облегчением, ухватившись за оправдание. — Так это все-таки место
Риодан закатил глаза.
— Замечательно. Поприветствуйте Мак, наркошу.
— Не наркоша я.
— Сколько раз за последнюю неделю ты его ела, — потребовал он.
— Дважды. Но я была вынуждена: в первый раз — потому что собиралась спускаться со скалы, а во второй раз — потому что в меня стреляли Стражи, — оправдалась я.
— Уверен, в следующий раз, ты тоже будешь «вынуждена».
— Я не подсела.
— Короче, как долго длится чёртов кайф, — рявкнул он.
Я пожала плечами.
— Не знаю наверняка. Дня три. Через пару дней я приду в себя.
Конечно, буду при этом жутко раздраженной и уставшей, но буду собой.
Он перевёл взгляд на Бэрронса.
— Не позволяй ей снова есть его.
— Она сама принимает решения, — ответил тот. Но послал мне взгляд:
Замечательно. Из двух методик, с помощью которых я приводила себя в чувство — секса с Бэрронсом и поедания темнятинки — одна теперь мне недоступна.
Я как раз думала о том, какой паршивый денёк выдался, когда Риодан открыл дверь.
За ней стоял Кристиан МакКелтар.
Глава 17
Знает, что её все осуждают, Мне стоило начать боготворить её раньше…[24]
Три часа назад…
Джада могла и не надевать это красное платье.
Она сделала это намеренно.
Мужчинам всех планет и всех измерений, будь они фейри или людьми, свойственны общие черты.
Им не хочется убивать красивых женщин.
Сначала.
Сначала им хочется другого.
Красота — это оружие, одно из многих.