Если родитель обесценивает чувства и потребности ребенка, это препятствует здоровому развитию.
Многие формы обесценивания связаны с решением проблем. Обесценивание происходит, если: (1) сама проблема не воспринимается всерьез (например, если мать смотрит телевизор, когда ребенок плачет); (2) отрицается важность проблемы (начальник говорит: «Вы воспринимаете это чересчур серьезно. Это не настолько важно»); (3) отрицается возможность решения («Ничего не поделаешь, если муж – изменник»), или (4) человек отрицает свою способность справиться с проблемой («Да, я раздражительный, но ничего не могу с этим поделать. Это не моя вина») [
[52]].Если жена задает мужу честный вопрос: «Милый, когда тебя ждать домой к ужину?», – а муж напыщенно отвечает: «Когда приду домой – тогда ты меня и увидишь», – это обесценивание. Значимость супруги умаляется скрытым сообщением «ты ничего не значишь». Вероятно, она будет обижена этой ядовитой трансакцией.
Обесценивание всегда причиняет боль. В отношениях между родителями и детьми оно ведет к нарушениям личности – создает неудачников. В отношениях между взрослыми оно приводит к несчастливым отношениям или подпитывает деструктивные или «никуда не ведущие» сценарии.
Как мы уже видели в случае Сюзан, игнорирование – катастрофический способ обесценивания маленького ребенка. Немного похож на него случай Эрла. В детстве родители редко говорили с ним напрямую. Однажды, отчаянно жаждая непосредственного контакта с ними, он пробил дыру в стене своей спальни бейсбольной битой и стал ждать родительской реакции. Никакой реакции не последовало: родители проигнорировали его поступок. На следующий день он подслушал, как мать говорила отцу: «Эрл, должно быть, упал и врезался в стенку. В ней появилась дыра». Неоднократные случаи игнорирования настолько извели мальчика, что он стал психотиком.
Результаты недостаточного контакта могут быть перенесены во взрослую жизнь.
Говард был единственным ребенком в семье. Когда он родился, его матери исполнился 41 год, а отцу – 58. Он рос в 14-комнатном доме на участке земли в два акра, полностью изолированном от соседей. Говард описывал своих родителей как людей холодных и высокомерных. Хотя в случае абсолютной необходимости они прикасались к нему, спонтанных проявлений любви, например в виде порывистых объятий, никогда не случалось.
Став взрослым, Говард не желал прикасаться к своей жене и детям. Он рационализировал свою холодность, заявляя, как некогда его отец, что «публичное проявление эмоций – это дурной вкус», или говоря жене: «Не целуй меня при детях, Элис. Бог знает, что они могут подумать!»
Говард был учителем, но испытывал дискомфорт в обществе людей и избегал их при любой возможности. Он отказывался встречаться после занятий с учениками и их родителями, избегал собраний учителей и описывал себя как человека, «не способного ни к каким достижениям».
Недостаточность прикосновений в детстве Говарда внесла свой вклад в его непродуктивный сценарий. Он действительно топтался на месте, пока не выяснил, что надо дарить и принимать поглаживания. Когда он научился этому, улучшилась и его семейная жизнь, и профессиональная.
Родители игнорируют своих детей и уклоняются от поглаживаний по многим причинам. Чаще всего это происходит потому, что в детстве они сами недополучили поглаживаний и научились «держать дистанцию».
Другие родители, зная о своей гневливости, пытаются держать «руки за спиной» в качестве защитного механизма, – дабы «не вышибить из ребенка дух». Как выразился один отец, «я боюсь, что, если прикоснусь к дочери, я убью ее. Однажды, когда мой папаша вышел из себя, он выбросил мою сестру из окна. У нее треснул череп, и она так и не оправилась после этой травмы».
Третьи родители игнорируют своих детей, потому что их возмущают сами дети и связанная с ними ответственность. Исследования показывают, что каждый год в Америке рождается не менее 700 000 нежеланных детей [
[53]]. Многих из этих детей родители так и не принимают, и они живут в эмоциональном климате враждебности и отверженности.Одна мать так описывает эмоциональный климат, который она создала, потакая своим мстительным реакциям на сына Дибса, 6-летнего шизофреника, которому был поставлен диагноз умственной отсталости, несмотря на то, что коэффициент его интеллекта составлял 168 баллов: