Рожденные ползать

— О-о-о-х! — женщина дернулась, и, выгибаясь дугой, рухнула спиной на стол.

Последнее, что услышал Славка, прежде чем разум окончательно покинул его, были падающие со стола хрустальные бокалы. Они закончили свою жизнь тонким мелодичным звоном. К счастью? В затуманенной голове народная примета почему-то приобрела вопросительный вид. Или…. Или это его душа сейчас разлетелась на мелкие кусочки? И дальше будет только падение, падение, падение…

Рано утром Славка, уже одетый, стоял в дверях спальни. Он никак не мог проститься с Наташей, которая сидела на кровати, подобрав под себя ноги и натянув одеяло до самого подбородка.

— Я пошел, — уже, наверное, в сотый раз повторил Шувалов.

— Да, конечно, — в сотый раз соглашалась женщина.

— Черт, как на службу не охота!

— Как ты вообще собираешься работать целый день? Ведь, наверное, за всю ночь спал от силы час.

— Ерунда, переживу, — отмахнулся Славка.

— Ну, все, иди. А то опоздаешь. Целую тебя!

— А я, тебя! Что с тобой? Ты плачешь? — офицер внезапно заметил слезу, текущую по щеке женщины.

— Это от счастья, — Яковлева быстрым движением смахнула предательскую каплю.

— От счастья смеются, а не плачут, — не поверил ей Шувалов.

— Иногда и плачут тоже. Когда счастье очень большое, тогда оно переполняет.

— Все равно, пожалуйста, перестань. Я не уйду, пока не перестанешь!

— Все, все, иди. Я уже перестала.

Наташа начала совсем по-детски тереть глаза тыльной стороной ладони. У Славки опять защемило сердце от внезапной нежности, и он не выдержал:

— Я люблю тебя!

— А я тебе не верю. Ты просто жалеешь меня.

— Если мужчина говорит это вечером — возможно. Но если он говорит это утром, после того, что было — ему можно верить. Он говорит правду!

— Хорошо, хорошо, верю. Славочка, ты опоздаешь. Иди …. Постой, что это такое? — Наташа вдруг заметила маленький блестящий предмет на коврике возле кровати. — Это же твоя заколка для галстука.

— Точно, черт. Чуть не потерял, — машинально схватился за галстук офицер.

— Сейчас…, — Яковлева потянулась за заколкой.

Одеяло начало сползать в сторону, открывая взгляду ее обнаженное тело. Шувалов увидел ее гибкую спину и две небольшие грудки, покачивающиеся в такт движению.

— А-а-а! — вырвалось из его груди.

В тот же момент, фуражка полетела в угол.

— Да, пошла она, эта служба!

Славка с разбега прыгнул в кровать, на лету срывая с себя китель.

В этот день, он, первый раз в жизни опоздал на утреннее построение.

Глава 4 ДМБ

Смелого пуля боится…

(А.А. Сурков — «Песня смелых»)

А хитрого штык не найдет…

(Ю. Я. Гусько — из жизненного опыта)

Адам вышел из столовой. Настроение после еды у него было превосходным, даже, несмотря на то, что сегодня он заступил в наряд. Гулянюк щелчком сбил чересчур наглого жука с красной нарукавной повязки с надписью «Дежурный по части». Потом широко зевнул, расправил портупею и по-ковбойски передвинул кобуру с пистолетом на живот.

Он уже собирался возвращаться назад в дежурку, но тут услышал позади себя женский голос:

— Адам, постой!

Офицер обернулся. В дверях столовой стояла Вика. Гулянюк остановился и стал ждать, когда девушка приблизится. Официантка подошла к нему вплотную. Глаза ее были опущены к земле, руки нервно теребили белый фартук.

— Здравствуй, — негромко поздоровалась она.

— Привет, — процедил сквозь зубы офицер.

— Что ж так неприветливо?

— Как умею. Что надо-то?

— Поговорить. У тебя есть секундочка?

— Так ведь уже дольше разговариваем…

Вика бросила быстрый злой взгляд на Адама, но тут же снова опустила глаза:

— Я хочу извиниться, что тогда… Помнишь, в больнице? Когда ты приходил…

Гулянюк возмущенно фыркнул — еще бы он не помнил!

— Прости меня, пожалуйста, — продолжала официантка. — Я была не права.

— Ну, хорошо. Это все? — Адам развернулся вполоборота, готовясь уходить.

— Ты не ответил. Ты простил меня?

— Ну, простил, простил…, — отмахиваясь, как от надоедливой мухи ответил офицер.

— Если ты простил, то тогда я согласна, — словно бы не замечая отчужденного тона, выпалила девушка.

— На что согласна?

— Как на что? Замуж за тебя. Ты ведь предлагал.

Гулянюк открыл рот от изумления:

— Ты что спятила совсем? Я тебя возьму замуж после того, что ты мне наговорила? Да я тебе «кобеля вонючего» до конца твоих дней не забуду!

Вика подошла к офицеру вплотную и положила ему руку на плечо, как будто успокаивая:

— Адам, ты же сказал, что забыл про все. Ну, прости меня!

Тот осторожно убрал ее руку со своего погона и, поправил девушку:

— Я сказал, что простил, но я не говорил, что забыл.

— Ну, пожалуйста! Я долго думала…. Понимаешь, я все еще люблю тебя. Мы должны быть вместе! — не отступалась официантка.

— Солнце мое, все! Ушла любовь — завяли помидоры. И вообще…, — Гулянюк сделал паузу, чтобы придать своим словам больший вес. — Я уже давно хожу с другой.

Вика вспыхнула, как порох:

— Это с Катькой то? Видели, видели вас. Идут по дороге и лижутся прямо на людях! Может быть, ты ей и предложение уже сделал?