Рожденные ползать

Увидев, что девушка начала распаляться, Адам почувствовал мстительное удовлетворение. Стараясь еще сильнее задеть свою бывшую подругу, он, глядя ей прямо в глаза, заявил:

— Да, сделал. Скоро свадьба.

— Кому? Этой кошке драной?! Ну, правильно, кто еще за тебя пойдет!

— Сама ты — кошка драная! Катька — красавица. А в койке, какая… Да ты просто бревно по сравнению с ней. Знаешь…

Адам не успел договорить, официантка бросилась на него с кулаками:

— Сволочь! Убью тебя!

Гулянюк с ухмылкой наблюдал, как Вика изо всех сил лупит в его железобетонную грудь, не позволяя ей впрочем, поцарапать себе лицо. Внезапно офицер почувствовал, что девушка пытается расстегнуть кобуру, висящую у него на ремне. Адам инстинктивно перехватил ее руку, но тут же отпустил — ему стало смешно.

— Застрелить меня хочешь?

— Дай пистолет! — Вика была вне себя от ярости. Ее рыжие волосы растрепались, фартук сбился на бок.

Гулянюк неторопливо достал оружие, и мимоходом убедившись, что оно стоит на предохранителе, протянул девушке со словами:

— Давай, дави вон на тот крючочек, чтоб стрельнуло.

Официантка взяла пистолет и навела на Адама. Заметно было, что она уже немного остыла и теперь не знает, что делать. Гулянюк посмотрел на черный зрачок дула, находящегося всего в полуметре от его груди и спокойно продолжил:

— Знаешь, какая Катька искусница? Ух! Я просто каждый раз в космос улетаю! Я ей не только замуж, я ей… А от тебя, когда ты любовью занимаешься, лесом пахнет. Как есть бревно!

Погасшие глаза девушки, вновь вспыхнули бешенством. Адам увидел, как ее палец, лежащий на курке побелел от усилия. Естественно, курок не сдвинулся с места. Официантка несколько раз отпустила его и снова нажала. Все было тщетно. Пистолет, стоящий на предохранителе, не выстрелил. Вика бросила оружие на землю и, разрыдавшись, кинулась прочь.

«Ну, хороша! Ведь выстрелила бы, не побоялась», — думал Адам, поднимая пистолет с земли и вытирая с него пыль. — «Огонь — баба! Почти, как Нинка».

Офицер углубился в воспоминания. В 8-м классе он первый раз влюбился. Познакомились они с Ниной на танцплощадке в районном доме культуры. Естественно Адам вызвался проводить ее после окончания танцев до дома, хотя жила девушка почти на другом конце города.

Появиться в чужом районе после наступления темноты было равносильно самоубийству, однако Гулянюк никого и ничего не боялся. Несмотря на свои 14 лет, он был рослым и необычайно сильным, и даже многие взрослые мужики не рисковали с ним связываться.

Итак, в тот вечер парень пошел провожать свою новую знакомую. Дальше все случилось, как в плохом кинофильме. В темной аллее им преградили дорогу пятеро.

— Смотри-ка, Брага, пацаненок оборзел совсем! Гуляет здесь, как у себя дома, сказал один из них.

— Точно, — подтвердил тот, кого назвали Брагой. Он явно был главным в этой компании. — А девочка то кажись наша. Это уже совсем, ни в какие ворота не лезет.

Местные медленно окружали парочку. Адам смерил их взглядом: «Только пятеро — это ерунда. Сейчас Нинка увидит, на что он способен». Адреналин мощной струей пошел в кровь, руки сжались в кулаки. Подросток набычился и стал ждать приближение противников.

Кольцо вокруг них окончательно сомкнулось. «Сперва со всей силы с правой руки — главного, так чтобы нейтрализовать его с первого же удара. Потом ногой в пах того длинного», — мозг Адама, как обычно в критических ситуациях работал четко и быстро. — «Все остальные уже не в счет — дохляки. Сразу разбегутся в разные стороны. А не разбегутся, так им же хуже».

Когда между противниками оставались не более четырех-пяти шагов, нападающие неожиданно полезли в карманы. Гулянюк сразу почувствовал что-то недоброе и оказался прав. У троих из них в руках появились кастеты, один держал в руках шило. Брага небрежно поигрывал финкой с наборной рукояткой.

«Так, показуха отменяется», — также спокойно, без малейшего волнения, словно обдумывая поход в кино, Адам стал вносить коррективы в свой план. —

«Первое, надо, чтобы Нинка ушла. Как только она скрывается за углом — у меня развязаны руки. Тогда резко с разворота того самого хилого, который с шилом за спиной. Он вряд ли ожидает удар. Потом в образовавшуюся дыру в кольце напролом через кусты, в самую темноту. За счет неожиданности секунд пять у меня есть, а потом пусть попробуют догнать».

— Хлопцы, ну ни при девочке же, — Гулянюк развел руками, как будто бы ему приходилось объяснять прописные истины. — Пусть она уйдет, а мы с вами потолкуем. Если вы конечно не боитесь.

Главарь пожал плечами и согласился:

— Да кто ее держит. Пусть уходит. Зачем она нам здесь? — потом обратился к девушке: — Давай, вали отсюда детка. Не мешай серьезному мужскому разговору.

Все взгляды устремились на девушку, теперь только она задерживала начало спектакля. Однако произошло нечто неожиданное. Нина быстро нагнулась и сорвала с ног туфли. Они были с длинными тонкими шпильками, подбитыми металлическими набойками.

— Сам ты детка! Тебе надо, ты и уходи.