Рожденные Смершем

Скандал вышел грандиозный и докатился до Берлина. В Краснодар прибыла специальная комиссия, злоумышленников она не нашла, но меры приняла решительные. Весь набор агентов возвратили в лагерь для военнопленных, капитана Гесса сняли с должности и направили на фронт.

Провалы в абвергруппе 102, следовавшие один за другим, не могли не вызвать подозрений у гитлеровской контрразведки. У нее не возникало сомнений, что в составе группы действует советский агент, и она начала охоту за ним. Круг подозреваемых неумолимо сжимался вокруг Петра, но он, смертельно рискуя, продолжал выполнять разведывательное задание Селивановского и искал себе новых помощников. После изучения начальника типографии Бойко привлек его к сотрудничеству.

11 февраля 1943 года накануне бегства гитлеровцев из Краснодара в Крым Петр нашел его и, как это было уже в Ростове с Пивоварчук, вручил ему пакет с собранными разведсведениями для советских контрразведчиков. После освобождения Краснодара от оккупантов Бойко передал пакет Петра советским контрразведчикам. Содержащиеся в нем сведения помогли им найти и обезвредить десятки вражеских агентов.

Под Полтавой, в Ворновицах, куда из Крыма передислоцировалась абвергруппа 102, Петр и Матвиенко продолжили свою тайную войну. На этот раз они решили уничтожить весь командный состав группы, задумав поджечь гостиницу, где жили офицеры. И здесь роковая ошибка Василия сорвала их план, он привлек к акции своего земляка Коваля, тот проговорился о ней своему другу. «Друг» оказался не другом, а осведомителем и донес начальнику группы обер-лейтенанту Бруно Штайну, сменившему в этой должности капитана Гесса. Матвиенко и Коваля арестовали. Шансов спастись у них не было, на руках у гитлеровцев находились неопровержимые улики — емкости с бензином. Выдержав нечеловеческие пытки, они не выдали Петра и унесли с собой в могилу его тайну.

Теперь он в одиночку сражался в абвером, в тайне изготовлял дубликаты оттисков печатей и штампов, переснимал фотографии, анкеты на агентов и ждал подходящего случая, чтобы переправить материалы советским контрразведчикам. Но он так и не представился, и тогда Петр решил вновь взорвать ситуацию в «группе». На этот раз его объектами стали инструктор зондерфюрер Венцик и его агенты, готовившиеся для заброски в район Ростова. Чтобы нейтрализовать их, Петр использовал уже испытанный способ. В группе диверсантов прошли зачеты, со дня на день должен был поступить приказ на начало операции, и, как водится в таких случаях, инструкторы собрались на банкет. Стол накрыл Венцик. К нему присоединился Петр и, не поскупившись, выставил бутыль первоклассного самогона-первача. Банкет прошел на ура и закончился далеко за полночь.

Утро в группе началось, как всегда, с доклада дежурного Штайну, потом старшие учебных групп развели курсантов по рабочим точкам. Задержка произошла только в четвертой группе, дежурный не смог найти зондерфюрера Венцика. Спустя час в кабинет Штайна ворвался заместитель Райхдихт — на нем не было лица. За его спиной с почерневшей физиономией и потухшим взглядом стоял, едва держась на ногах, Венцик. Не лучше выглядели инструкторы Коляда, Петренко и Самохин. Леденящий холодок окатил спину Штайна, в последнее время одно за другим ЧП валились как из дырявого решета.

Дурные предчувствия не обманули Штайна, ночью у Венцика исчезли списки агентуры, анкетные листы и фотографии участников диверсионной группы. Поиск Райхдихта по горячим следам ничего не дал. Сам Венцик ничего определенного сказать не мог, так как с трудом ворочал языком. Собутыльники по пьянке — Самохин, Петренко и Коляда несли какую-то околесицу. Разнос Штайна закончился тем, что Венцик отправился под домашний арест, а Самохин, Петренко и Коляда были посажены под замок. Райхдихт продолжил переворачивать верх дном комнаты общежития, учебные классы и туалеты с умывальниками, но безрезультатно. Ни тайника, ни самих документов, а тем более вражеского агента обнаружить ему не удалось. Они словно провалились под землю. Дальше скрывать происшествие Штайн не решился и доложил по команде в Запорожье подполковнику Отто Гемприху. После его доклада жизнь в группе замерла, в Вороновицах ждали приезда комиссии во главе с полковником Штольце из центрального аппарата абвера. Он прибыл на следующий день, и не один, а с сотрудниками гестапо и приступил к расследованию.