Рожденные смертью

Андрей хотел бежать назад, но за ним уже была армия крыс. Не думая, он молнией влетел в дверь. Времени обходиться с Аделью по-человечески не было, поэтому он чуть ли не швырнул ее на пол. Одна из крыс почти пробралась в комнату, как Андрей со всей силы захлопнул дверь. Крысу перерубило надвое. Тварь отказывалась сдаваться, она издала мерзчайший из возможных писк, а ее щупальца жадно потянулись в сторону Андрея. Сладкое чувство от дробящихся под ботинком костей было омрачено острой болью от проходящих сквозь тело щупалец. Когда от крысы осталась лишь каша из ошметков, порождения тьмы продолжали жадно тянуться в сторону живых. Также они начали проходить сквозь низ двери.

В глазах рябело, дышать было невозможно. Аделя болезненно вздыхала. Обернувшись, осмотрев комнату, Андрей понял, в какой заднице он оказался. Комната с единственной металлической дверью была палатой новорожденных. Он насчитал семь детей. Их кроватки располагались вдоль левой стены. С правой стояло какое-то медицинское оборудование. Младенцы начали просыпаться и плакать, на это стали накладываться истошные женские крики.

— Заткнитесь! Господи, заткнитесь!

Голова разрывалась, Андрей чувствовал, как его мозг разжижается и готов в любую минуту начать вытекать из носа и ушей. Ноги дрожали, подкашивались, теперь было понятно, какую боль Аман и Иван испытывали. Повезло, что его зацепило не так сильно, как их.

Нужно было действовать, неизвестно сколько твари будут возиться с остальными, но судя по крикам это продлиться не долго. Окна были затемнены, а желания открывать их уже не было. Андрей схватил ближайший стоящий к двери бокс или как эта хрень называется и подкатил его к двери. Глаза заливал пот. С каждой секундой становилось трудно дышать. Весь мир поплыл, а звук отключили. Последней мыслью была что мрак очень не вовремя раскрыл свои объятия.

Говорят, что чем дольше смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя. Это произошло с Андреем, к сожалению, для него не в фигуральном смысле. На этот раз он не провалился в пространственный суп или в бессознательную тьму. Это была бездна, всё время бурлящая и скользящая бездна. По ушам бил пробирающий до дрожи неописуемый смех. Перед ним возникали образы знакомых и дорогих ему людей, исковерканных самыми невероятными образами. Хотелось блевать, но у него не было рта. Все эти агонизирующие лица начали смешиваться в одну невероятных размеров морду невероятной одноглазой твари. Её огромный, сверкающий, как драгоценный камень, глаз смотрел на него, не отрываясь. Тварь начала облизывать свои зубы, неотличимые от наконечников копий. Раскрыв свою пасть, оно издало оглушительный рев, постепенно трансформировавшийся в крики младенцев и чавканье.

Андрей с трудом открыл глаза. Лучше бы он этого не делал, ему хотелось опять вернуться во тьму, к той чудовищной морде. Даже она не была настолько отвратительна и противоестественна как то, что предстало перед ним. Аделя заживо пожирала младенца. Его маленькие ножки и ручки бились из стороны в сторону, когда зубы жадно вгрызались в живот, вырывая большие куски мяса. В утопающих в крови глазах читалось немыслимое удовлетворение. Весь пол был залит кровью и кусками мяса. Посчитав окровавленные кроватки, Андрею стало ещё хуже, тварь ела уже четвертого.

Кадавр приступил к голове, детский череп громко хрустнул. Часть серого вещества упала на живот, маленькие щупальца, торчавшие из него, оживлённо заерзали в попытках ухватиться за объедки, но всё благополучно стекло на пол. Тварь уплетала ребенка с невиданной скоростью. Жадная сука пыталась съесть как можно больше, перед тем как младенец успеет обратиться. Вот уже половины головки не было. Щупальца потянулись в сторону Андрея, пока человеческое тело, не останавливаясь, уплетало остатки головы.

Вскочив, Андрей двинулся к двери, его ждал сюрприз. Все приборы и техника блокировали ее. Пока он был в отключке, тварь закончила его работу. Жадная сука! Она сделала всё, чтобы ей не помешали пировать. Он всё ещё дышал банально потому, что живым он доставлял меньше хлопот.

Щупальца начали сливаться в нечто червеобразное, конец напоминал не то голову с огромным количеством жвал, не то деформированную до невозможности руку. Венчало это чудо глаз, светящийся обманчиво тёплым жёлтым цветом.

Смотря на эту мерзость, в голове Андрея что-то щелкнуло, пробудилась какая-то первобытная ярость, присущая всему живому. Он схватил первое попавшееся из баррикады, это оказался металлический поднос. Металл, спокойно не встретив преград, прошел через нечто, оно издало довольное шипение. Наплевав на себя и свою дальнейшую судьбу, Андрей кинулся вперед. Первый удар пришелся по голове и прервал трапезу. Труп младенца шлепнулся на пол.

Червеобразное прошло через его живот, всё внутри как будто ошпарило кипятком. Это не остановило его, удар следовал за ударом. Лицо Адели превратилось в месиво. Вот прозвучал хруст черепа, щупальца всё продолжали проходить через его тело, обжигая, а холодные руки царапали кожу, но он не мог остановиться.