Рожденные в битве

Все на мгновение замолчали, и потом тишину нарушил Ферди. Тон у него не был агрессивным – говорил он, как обычно, дружелюбно, словно все отлично ладили друг с другом.

– Не знаю, Зак. Неужели все волки умеют готовить такое потрясающее жаркое? – спросил он, поднимая свою миску. – Если так, я первым выступаю за примирение.

Закари слегка заворчал, но Андерс знал, что ему хоть немного, но было приятно – Ферди специально упомянул именно то блюдо, что готовил Закари.

Но тут, посмотрев на своего друга, Андерс вспомнил кое-что еще. Кстати, о том, чтобы не ладить…

– Зак, – начал он, – сразу после битвы в Холбарде ты ведь собирался рассказать мне о пожаре в порту?

Лицо Закари стало еще серьезнее. Тот пожар погубил большинство домов, окружавших городскую площадь, каждый высотой в несколько этажей. Пламя было белым с золотыми искорками – драконьим огнем, и волки храбро тушили его.

Именно во время этого пожара Андерс снял с крыши Джерро и его братьев.

Они с Рэйной уже видели такое пламя раньше, только оно было гораздо меньше. Они смотрели выступление кукольного театра на одной из маленьких площадей Холбарда, и когда на сцену влетели кукольные драконы, двойняшки удивились, каким белым оказалось их пламя. Если его можно было подделать в самом маленьком масштабе, подумал Андерс после представления, почему бы не сделать его побольше…

Но он не хотел верить, что это правда.

– Мы пошли и посмотрели на него, как ты и просил, – сказал Закари мрачно. – Это было на следующее утро. Везде лежал белый пепел – он рассыпался в порошок, стоило до него дотронуться. А еще там были кучи этой серой пыли, сделанной как будто из металла. Там было что-то не то. Не это вы обычно видите в камине, когда огонь догорит, но мы не могли понять, в чем дело. Ты этого ожидал?

– Не знаю, чего именно я ожидал, – ответил Андерс. – Кто-то из драконов знает, что остается после пламени?

Драконы как один покачали головами.

– Драконье пламя отличается от обычного огня, но пепел остается точно такой же, – ответила Эллука.

– Тогда почему после того огня все было иначе? – спросила Лизабет.

– Хм… – произнес кто-то.

Сэм поднял руку.

– У людей, кажется, есть ответ на это. Пока волки и драконы изучают магию и искусство битвы, мы изучаем другие вещи, в том числе и изобретаем. Андерс, ты ведь вспомнил кукольный театр на площади Треллиг?

Андерс кивнул.

– О! – сказала Рэйна.

– Правильно, – согласился Сэм. – Для остальных поясню, что мы толкуем про кукольное шоу на тему Последней великой битвы, и они выступают на площади Треллиг. Там есть маленькие куклы Волчьей стражи, людей и драконов… Так вот, они изрыгают огонь.

– Как это? – Исабина тут же заинтересовалась, как такое изобретение может работать.

– Мы с Джерро однажды делали им медные котлы, и одна женщина объяснила, что для такого огня всего-то нужны специальная соль и железные опилки.

Все внимательно слушали, в комнате звучали только голос Сэма и треск поленьев в костре.

– От соли пламя становится белым, а железные опилки вызывают искры.

Миккель раскрыл рот.

– И все это заставляет пламя выглядеть как драконье.

– Нас обманули, – подытожила Эллука, по очереди оглядывая всех собравшихся, словно кто-то мог объяснить ей, зачем и почему. – Кто-то поджег те дома и заставил всех поверить, что это сделали драконы.

– Вас обманули, – согласился Сэм. – А мы едва не погибли.

– Но кто это сделал? – спросила Рэйна.

У Андерса было на этот счет ужасное подозрение, но без доказательств, по крайней мере пока. Поэтому он счел за лучшее промолчать.

* * *

Сложно было заснуть в ту ночь, когда все вокруг смотрели на них, ожидая, сработают ли руны, которые дал Хейн.

Стоило Андерсу пошевелиться, и он чувствовал, как бумага, обернутая вокруг аугментера, царапает ему грудь, и всякий раз, когда мальчик думал, что наконец удобно устроился, находилось еще что-то, что тыкалось ему под ребра или мешалось под бедром.

И тут он увидел себя в кузнице Дрифы.

Он проснулся? Или ходит во сне?

Рэйна стояла рядом, и когда он потянулся, чтобы взять ее за руку, его кисть прошла прямо сквозь ее. Сестра моргнула, уставилась на него и попробовала сделать то же самое, но результат не изменился.

– Значит, я сплю, – заключил он.

От звуков его голоса в дальней части комнаты кто-то пошевелился, и Андерс насторожился, поняв, что они не одни.

Это была высокая женщина, которая даже в приглушенном свете кузницы выглядела точь-в-точь как повзрослевшая Рэйна. Кожа ее была того же оттенка, черные волосы собраны в тугой пучок. На голове у нее поблескивал ободок, такой же высокий и широкий. Поверх платья она носила кожаный передник, весь испещренный следами от мелких ожогов. Передник дракона-кузнеца.

– Что мы здесь делаем? – спросила женщина, оглядывая комнату. Ее взгляд остановился на двойняшках.

Язык у Андерса ворочался с трудом, но он смог заговорить.

– Вы Дрифа? – спросил он.

– Да, – ответила она, обходя стоящий перед ней стол, чтобы подойти к ребятам поближе. – А вы кто?

– Я… мы… – Андерс едва мог говорить. – Я Андерс, а это…

– Рэйна… – выдохнула его сестра.