Рожденные в огне

Из-за угла вылетел боевой транспорт союза, старенькая машинка мало что могла сделать имперскому шагоходу, но ополченцы не струсили и открыли огонь. Пули с визгом полетели от брони, и каратель отвлекся.

«Так его!» – прокричал малыш, вывернувшись из рук матери. «Тише», – шепнула она, но было поздно.

Шагоход легко разделался с боевым транспортом и в пару секунд прикончил уцелевших ополченцев. Но за это время «стадо» разбежалось. Каратель повернул машину и мать закрыла собой малыша. Бесполезно. Не против огнемета и тяжелого пулемета. Имперец усмехнулся, смещая прицел. Почему бы и не поиграть.

Пули выбили каменное крошево из дороги, прямо перед зажмурившейся женщиной. Пулемет качнулся, выплюнул новую очередь, но за миг до этого перед обреченными приземлился боевой робот. Приняв на себя огонь, он вскинул пусковую установку, и ракета ударила точно в кабину шагохода. Страшная машина немного постояла, а потом завалилась на спину.

– Следуйте за мной, тут небезопасно, – сообщил Арес, поворачиваясь к гражданским, и тут же молниеносно вскинул руку в сторону перекрестка, длинной очередью срезал вышедших на него карателей.

– Д-да, – выдавила женщина, с трудом вставая.

Плутая по переулкам, периодически вступая в бой, Арес вывел их к окраине города, где ополченцы еще удерживали позиции.

– Мама, мы выбрались! – обрадовался малыш, когда Арес подсадил его в кузов эвакуационного транспорта.

– Выбрались, – прошептала женщина, не веря в то, что им удалось обмануть смерть.

– Спасибо! – прокричал ребенок в след уходящему роботу.

К удивлению гражданских и солдат, Арес обернулся. Он поднял в ответ руку и пару раз махнул. Малыш счастливо рассмеялся, и взметнувший пыль транспорт понесся прочь от города. Камера на миг повернулась и показала Ареса бегущего в город. Пусковая в походном положении. Хищные носы ракет поблескивают на солнце. В зажиме автоматический гранатомет. В руках тяжелый пулемет с подствольником. Казалось, ничто не могло остановить уже показавшую себя машину, но экран погас.

Появился опаленный лист бумаги. Казенный бланк рапорта, из которого зрители узнали о нанесении ядерного удара по городку и числе погибших. Что стало с Аресом и спасенными им героями фильма, авторы умолчали.

***

– Это так и было? – утерла глаза Эля.

– Примерно, – не стал я вдаваться в подробности.

– Поздно уже, спать пора, – сказала Эмма, нетерпящим возражения тоном. На том вечер и закончился. Для Эли.

Я составил ей компанию, в том смысле, что посидел немного в ее комнате и поговорил с ней на тему идеологической войны. Вывел кое-какую статистику, чтобы она могла в интервью «порадовать» людей не просто общими фразами, но и заставить кое-кого задуматься. Глядишь и заинтересуется народ историей. Молодежь вряд ли перестанет балдеть от имперской эстетики, но если хоть часть поймет – под оберткой далеко не одна халва скрывалась – уже неплохо. Разумеется, Союз совсем не зайка, с «белый и пушистый» у него известные трудности. Впрочем, сомневаюсь, что в бойне планетарного масштаба можно остаться чистеньким, но карателей Союз в войне не использовал, а ведь именно для него это было бы логично. Численный перевес всегда на стороне имперцев оставался.

– Уснула? – спросила Эмма, когда спустился вниз.

И что на это ответить? Намекнуть, что Эля не пятилетняя девочка, засыпающая под сказки? Так бесполезно, для родителей дети всегда останутся детьми, даже если станут дедулями и бабулями.

– Нет, но скоро уснет, – решил не заниматься ерундой и не лезть, куда не стоит лезть. – Я хотел поговорить с тобой, Эмма.

– Слушаю, – кивнула она, садясь на диван.

– После восстановления, мой комплекс систем позволяет несколько больше прежнего, – начал несколько издалека, не столько затягивая, сколько отслеживая реакцию. Эмма напряглась и машинально коснулась горла. Значит не ошибся. – Я выявил у тебя аномалию в области лимфоузлов…

– Эля знает? – перебила она меня.

– Нет, я не был до конца уверен, но сейчас…

– Не говори ей, – вновь перебила Эмма. – Это не лечится, но с этим можно прожить очень долго.

– Насколько понимаю, у тебя синдром…

– Именно он, – вновь не дала закончить Эмма. – Если хочешь, могу дать заключение, оно у меня в письменном виде, сам понимаешь, – улыбнулась она.

– Понимаю, – конечно, Эля вряд ли полезла бы в планшет матери, но кто его знает.

Эмма принесла пачку бумаг, и я их быстро считал. Братья тут же приняли новую задачу, причем, приняли ее как вызов и стали действовать военными методами.

– Мы постараемся помочь. Как понимаю, сейчас у тебя ремиссия?

– Уже лет пять как, так что есть все шансы, – она улыбнулась и развела руками.

– Хорошо. Доброй ночи, – попрощался с Эммой, отправляясь в гараж.