Рожденные в огне

На миг у Сильвера мелькнула мысль, что Овервойды не такие уж и искусственные, но он отбросил ее как несвоевременную, хоть и запомнил. Потом, все потом. Сейчас нужно разрешить кризис. В конце концов, если этот Сайбер лично поучаствует в сражении, он наверняка по достоинству оценит то, насколько его мехи и броня «Kai Systems» отличаются от имперской рухляди. Пожалуй, все складывается даже более удачно. Да, определенно, он может выйти даже с большим плюсом, чем планировалось.

— Извини, — тряхнул головой Хазер. — Хорошо. Чем я могу помочь?

— Прошу, подготовь пару пустых Z-22.

— Стратегические сверхзвуковые бомбардировщики?

— Да. Мы высадимся в капсулах.

— Спятили? Они же не проверены!

— Скажу больше, они не готовы. Но не готовы для десантирования людей, машина высадиться спокойно.

— Это очень опасно. Даже для вас.

— А там гибнут люди.

— Смерть любого из вас — невосполнимая потеря.

— Как и вас. — В тон ответил Войд и покинул помещение.

«Чего-то я в этой жизни не понимаю», — подумал Нодж, прикрыв глаза и не обращая внимание на суету вокруг. «Может у меня деменция старческая? Маразм?» — спросил он сам себя мысленно, но ответа дать не успел. Хазер объявил о развертывании штаба и «любезно» предложил убраться тем, кто не собирается оказывать помощь. Нодж открыл глаза и с интересом осмотрелся. Никто не ушел.

* * *

Турбины стратегического бомбардировщика гудели прогреваясь, корпус едва заметно вибрировал, а десятки техников и роботов проверяли все, сразу и одновременно, попутно крепя десантные капсулы в держатели. Я с братьями во всей этой катавасии не участвовал, занимаясь навешиванием на себя амуниции. Блок ракет на плечо, плазменный резак на запястье, плазменных гранат в подсумок, пулемет с новенькими патронами…

— Сайбер! — окликнул меня Аник, не пойми, как прорвавшиеся на поле.

— Почему ты не с Эммой? — разговор не мешал экипироваться. На предплечье дронов камикадзе.

— Она в больнице.

— Что случилось?

— Сердце, в реанимации лежит. Мне сообщили.

— Только этого еще не хватало, — пожалуй от переделки имперского импульсника откажусь, а вот плазменный резак наоборот прихвачу.

— Сайбер, спаси Элю. Пожалуйста. Спаси дочку! Слышишь?!! Спаси ее!!!

Аник, мягко говоря, не в форме. Бледный, трясущийся, ссутулившийся, под глазами натуральные мешки, а морщины такие отчетливые и глубокие — столетняя старуха на его фоне молодкой покажется.

— Тише, старый паровоз, — обнял старика, пытающегося вытащить трубку, и аккуратно прижал к себе. — Я Арес. Бог войны и со мной девять братьев. Никакие ублюдки нас не остановят. Если придется, мы их загрызем.

— Нечем тебе их грызть, — буркнул Аник.

Совсем, как маленький ребенок. Что старый, что малый. Ничего, это все нервы. Пройдет. Но сейчас за ним стоит приглядеть. «Я присмотрю», — пришла мысль от собрата. Вот и хорошо.

— Доработаю конструкцию и загрызу. Веришь?

— Верю, — кивнул Аник. — Тебе верю.

— Там умирают люди. Там Эля. Мы должны лететь, — отодвинул его от себя. — Иди домой, Аник. Брат проводит.

— Хорошо, — кивнул Аник.

Подоспевший собрат увел его. Шаркающего и сгорбленного. Потратив целую секунду на то, чтобы проводить Аника взглядом и, на всякий случай, вспомнить дорогие лица, я развернулся и, как две сотни лет назад, прикрепив последний контейнер с боезапасом, доложил.

— Альфа лидер, к бою готов. — Прозвучал через внешние динамики мой голос.

— Бета лидер, к бою готов.

— Гамма лидер, к бою готов.

— Дельта лидер, к бою готов.

— Зета лидер, к бою готов.

— Альфа-два, к бою готов.

— …

Война не отпускает своих сыновей. Она всегда их найдет, где бы они небыли. Можно бежать, можно скрываться, менять имена, дом, тела, но она никогда их не отпустит. И когда-нибудь, мы дадим ей бой и победим. Уничтожим. Мимолетная мысль породила тишину. Бесконечно долгие секунды наша сеть молчала, а затем превратилась в хаос. Пришло наше время, время нового народа, время Овервойдов. Мы вновь вступаем в войну. На этот раз по своей воле. Как игроки, а не разменные фигуры.

Десять машин погружались в специальные персональные десантные капсулы, пока два сверхскоростных бомбардировщика выкатывались на взлетную полосу. А стоило люкам закрыться, раздалась моя команда.

— Взлетаем.

— Есть, — отрапортовал пилот.

По кабелям, словно по венам и артериям, заструилась энергия, могучее сердце реактора заполошно забилось, лениво крутящиеся турбины, словно пришпоренные кони, взвизгнули и бег лопаток стал неразличим даже для меня. Могучая машина оторвалась от взлетной и ускоряясь пошла на восток. Там одни разумные несли боль и горе другим, чтобы заставить сделать что-то третьих. Кто-то должен их остановить. Всех их.

Поднявшись на высоту в двадцать тысяч метров, самолет поменял положение крыла, переключил щит на носовой и режим двигателя. Всего пара секунд, и машина с немыслимым ускорением набирает скорость до сверхзвуковой и продолжает набирать.

— Штаб Альфе, меняем точку, — голос Хазера источал ярость.

— Принято.