Рожденные в пламени

— О чем он тебя спрашивал? — неожиданно спросил он.

Обек нахмурился, ломая корочку крови на лице, и адепт повторил вопрос.

Кивком Носитель Огня указал на гладкую панель, за которой, как ему было известно, притаились мятежники:

— Разве ты не слушал?

— Я предпочитаю наблюдать с отключенным звуком.

Обек усмехнулся. Такое заявление слегка ослабило его обычное стоическое равнодушие.

— Ты полагаешь, что это недостойно?

— Я ничего не полагаю. Мое предпочтение основывается на наиболее эффективном методе сбора информации. То, что не сказано или не выражено, может быть намного важнее, чем признания, вырванные под пытками.

— Изумительно.

— Твой сарказм отмечен.

— Отлично.

Из-под одеяния адепта выскочил тонкий механодендрит-клинок.

— Ответ на твой первый вопрос: меня зовут Регул, и, кроме всего прочего, я — посланник Марса к Гору. И я действительно пришел с обещанием, вернее, с предложением. Но сначала ответь на мой вопрос: о чем он тебя спрашивал?

Обек откинулся на своем стуле. Оковы на руках и ногах натянулись, но выдержали.

— Ни о чем.

— Так и есть. Ты опять прав, легионер. Никакие твои знания нам помочь не могут. Я просто хотел, чтобы Соломус помучил тебя. Хотел увидеть твою боль. Я собираю информацию о боли, особенно ту, что относится к постлюдям. Должен сказать, что ты оказался для меня неоценимым объектом, но это не единственная причина, по которой ты еще жив.

— Мне теперь станет лучше?

Снова сарказм. Обек решил, что это последствия пыток. Ксен гордился бы им. Интересно, он выжил?

Адепт никак не отреагировал. Вместо этого он повернулся к Райко Соломусу:

— Он в состоянии идти?

— Не сразу. Но способен излечиться со временем.

Регул кивнул:

— Неважно. Кронус его отнесет.

— Мы куда-то идем? — спросил Обек.

— Я же сказал, что у меня имеется предложение к тебе, — ответил адепт, и в глубине черного капюшона мелькнула короткая вспышка.

Легионер Саламандр мало что знал об эмоциях механикусов, если они вообще существовали, но мог поклясться, что это выражение веселья.

Кронус не вынес, а выволок Обека из камеры. Сначала его сабатоны оставляли глубокие рытвины в земле, а потом обстановка изменилась, и подошвы стали царапать металл. Все это время он был в полубессознательном состоянии. Носитель Огня долго держался и сопротивлялся боли, но все-таки она заявила о себе.

Вновь очнувшись, Обек ощутил, что воздух изменился. Больше не чувствовалось духоты подземелья, как в камере, теперь пахло маслом и машинами. Он ощущал вибрацию металлического пола под ногами, слышал ее гул в стенах и понимал, что все еще находится под землей.

Через каждые несколько метров он пытался сделать хотя бы шаг, чтобы оценить силу в ногах и скорость восстановления улучшенного организма. Обек был один против автоматона и его мастера, шагающего впереди, и все еще оставался в меньшинстве. Боевую систему «Кастеллакс» он уже видел в действии во время Великого крестового похода, до начала войны. Этот экземпляр был немного модифицирован по сравнению с прежними. Его левая рука оканчивалась силовой перчаткой с подвижными пальцами, такими же гибкими, как у человека. Правую кисть заменяла циркулярная пила, подключенная к главному реактору. На правом плече был установлен двуствольный тяжелый болтер. Законченный прагматик, как и все в XVIII легионе, Обек подумал, что, чем тягаться с такой машиной, проще достать личное оружие — если бы еще знать, где оно, — приставить к виску и нажать на спуск. Носителю Огня только и оставалось, что позволить тащить себя и посмотреть, что же хочет показать ему этот маньяк в черном балахоне.

Долго ждать не пришлось.

Адепт выдал отрывочный машинный код, и «Кастеллакс» остановился одновременно со своим хозяином.

Несмотря на беспрестанный гул и вибрацию, вокруг было очень темно, да и Обек из-за слабости еще не мог поднять голову. Он видел лишь кровавый след за своими ногами.

Прозвучала еще одна двоичная команда, и «Кастеллакс» обхватил его челюсть.

— Решил все-таки меня убить, — огрызнулся боец Саламандр, напрягая мышцы, чтобы погибнуть в борьбе.

— Нет, — ответил Регул. — Я приказал Кронусу поднять тебе голову. Перестань сопротивляться. Смотри.

Обек повиновался. В темноте трудно было определить, куда они пришли, но впереди что-то виднелось.

Тишину нарушило жужжание механодендритов, с помощью которых Регул подключился к пульту на стене. Сразу раздалось шипение включающихся люминесцентных шаров, и зал затопил резкий белый свет.

Капитан поморгал, приспосабливаясь к освещению, и наконец увидел, что хотел показать ему адепт.

Огромные неприступные ворота. Искусная работа выдавала дело рук примарха. Его примарха. В металле была выбита строгая и внушительная эмблема Владыки Змиев и его легиона. В зубастой пасти зияла пустота, и Обек понял, что перед ним загадочный отпирающий механизм.

— Мое предложение заключается в следующем, — сказал адепт. — Открой эту дверь, и я пощажу всех остальных.

Вот оно где. Механикусы обнаружили его. Только не могли войти.

«Свершение».

Глава 8. Возвратиться в прах