Рожденный для любви

Радостны были мысли преданного клерка. Раз мистер Джек вернулся, то все будет хорошо. Он весь в отца и обязательно наведет порядок, а то уж больно запутались все дела. Денвер-старший начинает сдавать, как ни крути — седьмой десяток… Ему нужен надежный помощник, а этот Питер Беггз только смуту вносит…

И мистер Клемс презрительно скривился.

Джек стоял на пороге и оглядывался. В кабинете ничего не изменилось. Тот же массивный старомодный стол, удобное кожаное кресло, небольшой покрытый пылью шкафчик, несколько стульев. На мгновение Джеку показалось, что он и не уезжал никуда, что двадцать лет жизни на тропическом острове — сон… Вот сейчас откроется дверь и войдет грозный отец, отчитывающий сына за его упорное нежелание заняться семейным бизнесом.

Дверь действительно открылась, но вошел не Джон Денвер-старший с очередной нотацией, а Арчибальд Клемс с подносом в руках.

— Вот, мистер Джек, вы, наверное, устали с дороги, — пробормотал он смущенно. — Давайте чайку выпьем, поговорим, дела обсудим… — И Клемс начал суетливо накрывать на стол.

Потом они пили чай с коньяком и обстоятельно беседовали. Клемс докладывал о делах, жаловался на самоуправство Питера, сетовал на долгое отсутствие Джека и расспрашивал его о жизни. И Джек впервые подробно рассказал о смерти Эшли и о том, как ему было тяжело пережить это. Старый клерк слушал внимательно, не перебивал и лишь сочувственно цокал языком — надо же, горе-то какое. Известие о том, что у Джека есть сын, чрезвычайно его обрадовало.

— Вы обязательно должны пригласить его сюда. — Клемс разволновался. — Новый Денвер! Новый наследник дела! Какое счастье, мистер Джек. Я обязательно хочу его увидеть.

И пока Джек торжественно не поклялся, что в следующий раз привезет Орландо с собой, Арчибальд Клемс никак не мог успокоиться.

В тот день поработать не получилось. Нахлынувшие воспоминания мешали как следует сосредоточиться и выполнить задание отца.

После недолгого раздумья Джон решил остановиться в гостинице. Возвращаться в городской дом Денверов ему не хотелось. Что ему делать там одному? Слишком много призраков прошлого и никого рядом, чтобы разогнать печаль. В отеле будет намного лучше…

Дела снежным комом навалились на Джека. Стоило ему заняться одним вопросом, как сразу возникало несколько других. Несколько дней Джек не вставал из-за рабочего стола, и, что удивительно, такой темп пришелся ему по вкусу. Джек в эти дни открывал в себе новые черты. Он неожиданно поймал себя на том, что ему нравится то дело, которым он сейчас занимался. Он без особых усилий справился с заданием отца и даже подметил некоторые неточности в бумагах, особенно тех, которые находились в ведении Питера.

Придется серьезно поговорить с отцом на эту тему, отметил он про себя. И старина Клемс тоже считает, что здесь не все чисто. Лучше выяснить побыстрее, пока не стало слишком поздно. Питер, конечно, муж Риа и давний знакомый отца, но это не делает его незаменимым человеком. У Джека Питер Беггз не вызывал особого доверия…

Джек стоял у окна и размышлял о превратностях судьбы, заставившей его сейчас работать над тем, от чего он бежал двадцать лет назад. В дверь постучали, и в кабинет просунулась белая прилизанная голова Ларри Флинта, секретаря.

— К вам какая-то дама, мистер Денвер. Говорит, по личному делу. Представиться не хочет.

Ларри был очень заинтригован. Жизнь очень оживилась с приездом Джона Денвера-младшего. Раньше Ларри просто перебирал бумажки и выслушивал каждый день ворчание своего начальника, Арчибальда Клемса, а теперь он был вхож в святая святых — кабинет хозяина, спокойно разговаривал с его сыном и даже помогал ему немного в работе. Ларри явно чуял, что он по душе новому хозяину, да и сам был не прочь подольше поработать с Джоном Денвером-младшим.

— Приглашай. — Джек оторвался от размышлений. Женщина? Очень интересно. Он вроде никого не ждал. Посмотрим.

В кабинет вошла невысокая, очень привлекательная женщина. В том, что она привлекательна, Джек был уверен еще до того, как разглядел ее лицо и фигуру как следует. Дорогой темный костюм, строгий и в то же время нарядный, короткая модная стрижка, минимум косметики и украшений. Несмотря на то, что женщина была ровесницей Джека, ей вслед, должно быть, смотрели многие мужчины. Гордая осанка, сжатая линия губ — все свидетельствовало о характере и упорстве, глаза смотрели прямо и твердо. Это были глаза женщины, много повидавшей в своей жизни и твердо знающей, чего она хочет. Она вошла, и кабинет моментально наполнился ее ароматом, ненавязчивым и нежным, теплым и ласковым, навевающим мысли о лете и красоте.

Джек был потрясен до глубины души.

Но не красотой и изяществом посетительницы.

Напротив него стояла Сильвия Уэнрайт, его первая любовь и неверная жена.

— Ты? — воскликнула Сильвия и, пошатнувшись, прижала руки к груди. Она явно ожидала увидеть Джека не больше, чем он ее.

— Да. Почему это тебя удивляет? — холодно осведомился он.