Рожденный для войны

— Вот такими я вижу нас и мечтаю видеть такими, но претворить мечты в реальность предстоит вам. Другой теперь заявляет право на мое родовое имя. Если бы я был настоящим клановцем — родился бы им, как и вы, — я проигнорировал бы клятву и узурпацию Владом родового имени, которое я заслужил, одолев его в схватке. Но здесь и ныне, на родине моей, я понимаю, что по-прежнему принадлежу Внутренней Сфере. И продолжаю восхищаться традициями, взрастившими меня. Я всегда буду сыном моего отца, всегда буду гордиться тем, что являюсь Келлом. Но не меньшую гордость я буду испытывать и оттого, что являюсь и Волком. Сейчас мне предстоит разобраться, что хорошо для Внутренней Сферы, а что хорошо для Волков. Я, родившийся и выросший здесь, легко сделаю свой выбор. Здесь всегда рады Волкам — более того, здесь в них остро нуждаются, — «о решение о том, будете ли вы адаптироваться к Внутренней Сфере, должно принадлежать вам, а не мне.

Фелан едва заметно пожал плечами.

— Дело спорное. У меня больше нет родового имени. Я больше не могу быть избранным Ханом.

Из задних рядов зала донесся голос, который без усилий разрезал ошеломленную тишину, голос, который показался Фелану странно знакомым:

— С вашего позволения, Хан Фелан, я прошу прощения у этого собрания.

Высокий мужчина с копной седых волос медленно шагал по центральному проходу. На нем был надет простой белый халат, расшитый золотыми звездами Ком-Стара. По этим отличиям можно было определить, что перед ними не простой ком-старовский функционер, а повязка на одном глазу говорила, что обретенная мудрость получена путем горьких уроков.

Удивленный Фелан кивнул головой.

— Я узнал вас, Анастасий Фохт. Пожалуйста, говорите. — Спускаясь с подиума, Фелан ощутил, как по спине пробежала дрожь. Что здесь делает военный регент? И почему я не знал, что он прибыл на Моргес?

Военный регент кивнул Фелану.

— Благодарю тебя, Хан Фелан. Я прибыл сюда, чтобы доставить сообщение, доверенное мне Ульриком Керенским. — Высокий мужчина кивнул собравшимся. — Оно записано на голодиск, и его еще никто не видел. За спиной военного регента сверху спустился экран, а какое-то время, перед появлением изображения Ульрика Керенского, по поверхности экрана бегали статические импульсы.

— «Простите меня, друзья мои, — начал Ульрик, — если послание покажется вам коротким и торопливым, но оно записано накануне приговора, который вынесет Великий Совет, обвиняя меня в измене. Я уже знаю, каковы будут результаты приговора, и отдаю себе отчет о сути того грандиозного предприятия, в которое будут вовлечены Волки вследствие приговора. Нет, я не претендую на роль оракула, но опыт позволяет мне предугадать с большой долей уверенности грядущее. И вот один из моих выводов: когда вы будете смотреть это, я уже буду уничтожен Нефритовым Соколом».

Фелан ощутил озноб. Ульрик знал о том, как обернется ситуация, но продолжал делать то, что должен был делать.

— «Второй вывод: Хану Фелану удастся успешно доставить вас во Внутреннюю Сферу. Он еще не знает, что ему предстоит сделать. И ему очень не понравится эта задача, но ни мне, ни Наташе не сделать того, что сможет он, дабы сохранить наш клан. Я не завидую тем Нефритовым Соколам, которых пошлют преследовать вас во Внутренней Сфере, не завидую ни сейчас, ни в будущем. И именно будущего касается это послание. Правом ильХана является оценка успешности проведенной миссии. И высшая награда, которую мы можем получить, — та самая, которая была предложена Дэйми Волку и другим, рискнувшим проникнуть во Внутреннюю Сферу полстолетия назад — создать родовое имя. И, руководствуясь этим, я, ильХан Ульрик Керенский, создаю родовое имя Келл в честь Фелана Келла Уорда. Ему первому носить это имя, имя, уважаемое отныне и внушающее страх тем, с кем мы расстались».

Ульрик сделал паузу, а собравшиеся Волки разразились овацией. Фелан раскрыв рот вытаращился на экран, а затем оглядел аудиторию. Он ведь только что сообщил Волкам, что больше не является их частью, но озноб, охвативший его от дарованной Ульриком чести, и шумное одобрение Волков решительно показали, что он, Фелан, ошибался. Он понял, что перед ним вовсе не стоит выбор — ощущать ли себя жителем Внутренней Сферы или Волком, он мог принадлежать обеим сторонам. А если мог он, то могли и остальные.

Изображение ильХана кивнуло, как бы подтверждая вывод Фелана.