Рожденный в Сейретей

Я подошел, чтобы увидеть страшное зрелище. Левая рука Кенджи сломана так, что теперь смотрит почти под прямым углом, а он с ужасом в глазах держится за целую часть.

Пнул его в бок и перевернул на спину, а потом придержал ногой, вдавив пятку ему в кишки. Какой-нибудь человек может быть стал бы говорить, какой плохой поступок хотел совершить Еримия Кенджи. Кто-то бы даже пожалел его.

Этот кто-то не я. Я сын Демона Трилистника. Жестокость - это просто еще один метод переговоров. Если тебе пустили кровь – пролей в ответ больше.

К мыслям об учениях отца примешались и советы деда. Решимость - путь для шинигами становиться сильнее. Я не должен колебаться.

Глядя в напуганные голубые глаза, где зрачки сузились до точки из-за боли и шока…

Я наклонился, направил два пальца в его правый глаз и сказал:

- Щё.

Гулкий маленький взрыв от удара Кидо выплеснул на пол белую слизь и кровь. Я отпустил Еримию и шагнул назад, глядя на сотрудника арены. Судья начал объявлять мою победу, когда его перебил душераздирающий крик боли!

Еримия орал и катался по полу, прижимая ладонь к лицу, он так кричал, что мгновенно охрип, а потом обмяк. Он отрубился от боли и шока. Судья тут же прибежал к нему и стал оказывать помощь. Профессионально и без лишней суеты, мелькают бинты, какие-то баночки, мази... Не умрет.

Я подошел к подхалимам Еримии, без страха глядя в их глаза и встречая негодование как ветерок.

- Когда очнется, пусть не винит меня. Как он сказал, это спарринг шинигами, тут всякое случается.

- Ты лишил его глаза, - выплюнул со злостью один из них.

Знакомая реацу, шпионен номер один.

- Верно, - кивнул я ему. – Разве я не достаточно добр, что оставил ему другой? На что вы вообще рассчитывали, идиоты? Хотя, мне не важны ваши жалкие схемы. Еримия уже получил свое.

Это заставило самого крупного разозлиться, он почти потянул ко мне руки, желая взять за грудки. А вот и шпионен номер два.

Я все еще держал в руках бокен. Кончик меча мгновенно оказался у кадыка подхалима, заставив его замереть и смотреть в мои глаза как кролик смотрит в глаза змеи.

Не деревянный меч его напугал. А скорость и моя реацу, превосходящая его настолько, что мешала дышать. Я надавил мечом на кадык, доставляя дискомфорт.

- Я Окикиба Судзин, - объявил я свое имя так, будто этот титул. – Не связывайся со мной. Понял, отброс?

Он медленно, очень медленно кивнул.

Я потянулся свободной рукой, взял его за кисть, вывернул ладонью вверх и положил туда ненужный мне бокен. А потом просто ушел.

Никто мне ничего не кричал в спину и не посмел злобно смотреть. Они боялись. Все они.

К сожалению… Я видел взгляды Фумио и Касуми. А так же еще двух одноклассников, имена которых не задержались в памяти даже спустя три недели.

Никто из них не пошел за мной.

Глава тридцать четвертая. О последствиях и друзьях

Я быстро ушел с арен, заскочив ненадолго в столовую до того, как разойдутся слухи. Студентам только дай повод потрещать, тут мельница слухов работает на высшем уровне. И делятся ими как раз в столовой. Не хотел, чтобы на меня пялились люди, как на зрелище под трапезу.

Купил перекусить и всякой снеди к чаю. После сразу ушел в общежитие.

Ненадолго остановился в общей комнате, тут есть уголок с общим на всех запасом бумаги и чернил, а так же почтовый ящик. Рядом еще тридцать пронумерованных мелких деревянных ящиков с выемками под ключи-токены, такие же, как на дверях. Никто чужую почту не получит.

Писал я быстро, но привычка к красивой каллиграфии не давала слишком спешить, так что я порядочно убил времени. Складывая аж три листа в конверт я диву давался, как много слов нужно, чтобы описать столь короткую стычку и что к ней привело.

Кому, от кого, подпись.

На пару секунд я задумался, когда конверт завис над щелью коробки. Типа, может, не надо? Как-нибудь само рассосется, зачем им об этом знать?

Я фыркнул. Эти ошибки уже были когда-то совершены. Замалчивание никогда не решает проблемы. Только отдаляет и усугубляет решения.

Глупый, глупый подростковый страх был задавлен и пальцы разжались. Конверт с деревянным гулом упал в темную щель. Письма забирают вечером, утром оно будет у кого надо.

Все это время я держал лицо и вообще по мне никто бы не сказал, что что-то произошло. Но когда я зашел в комнату и дверь закрылась за спиной… Пакет из столовой брошен на столик, я практически рухнул задницей на кровать.

- Вот же попал, - ворчу я, растирая лицо ладонью. – Как же так угораздило? И я даже не матерюсь, прям чудо.

Мозги просто отключились, я сам не понял, сколько так сидел и тупил. А теперь лежал на кровати в общежитии, невидяще уставившись в потолок. Обычно шелест и шум листвы за окном успокаивали, сейчас только раздражали.

Уже наверное почти час или больше прошло после стычки с Еримией, а я все еще прокручиваю в голове схватку, а в ушах повторяется его истошный крик, как на заевшей пластинке.

Хруст костей и чувство, как они крошились под моим кулаком… Страх в глазах врага. Чувство доминирования, победы. Это все еще было завораживающе.

Возможные последствия не были.