Рожденный в Сейретей

В целом, распорядок жизни не особо изменился, только тренироваться стал жестче. Я сам удивлялся, как быстро привыкаю ко всему, что в меня бросает дед. Мой характер или «талант» тому виной? А может, тому виной баснословно дорогие лекарства в целебных ваннах? А может, браслет с осколком Зампакто деда, который он не собирался пока забирать? Скорее, все вместе.

Вечера под звездным небом, когда облаков не было, я все так же посвящал расслаблению у пруда с карпами. В иные дни забирался в секретные архивы в кабинете отца просто читал с пузатым чайником зеленого чая и нагло объедался вареньем среди секретных донесений прошлого.

Иногда рисовал кандзи Каллиграфии до полного отупения и онемения в мозгах, пока в разуме не появлялось чистейшее чувство бессмысленного озарения, ни на что не направленного, но после которого спалось так сладко, что иной сон казался кощунством.

Я назвал это спокойной жизнью начинающего шинигами аристократа и с чистой совестью ей наслаждался.

До сего дня. Когда пришло первое личное письмо от отца, в белоснежном конверте с жирной чернильной печатью, пузатом от написанных строк. С первым серьезным поручением. И пришло оно необычно.

***

Я спокойно обедал в комнате Каллиграфии, когда тихий стук застал врасплох. До этого еще никогда, ни единого раза слуги не прерывали мой обед. Отложив палочки на тарелку с едва тронутой и прекрасно запеченной белой рыбой, с лоснящейся от жирка и сочности боками… Я к тебе вернусь, моя дорогая.

- Да?

Дверь отъехала в сторону, открывая мне неуверенное лицо с квадратной челюстью. Высокий и мускулистый мужик в темном кимоно и с изящным деревянным наплечником на правом плече. На лакированном дереве защиты легко виден выжженный герб моей семьи.

Герб у нас простого дизайна, трилистник, обычно изображаемым золотым. Не лучше и не хуже, чем у остальных. Выделываться гербом среди Благородных Семей вообще не принято, чем легче дизайн, тем лучше.

Потому что чем проще герб, тем он значит, древнее. Потому что «забить» простой знак раньше труднее. А если герб вычурный, то обычно это означает новую семью и это типа не так круто.

Обычная заморочка в среде знати, без особого смысла… Ах да, мужик на пороге. Уроки отца были такими внушающими что я до сих пор ловлю флешбеки на важные темы, ха-ха.

Мужчина выглядит эдаким бывалым мечником на службе. Еще и прическа забавная, с пучком на голове, как самураи носят… Это Дайки, без фамилии, главный стражник поместья.

Мужик нашел меня взглядом, озадаченно мигнул и произнес:

- Прошу простить за прерванную трапезу.

- На нас напали или что?

- Нет-нет, - поспешил развеять эту мысль главный стражник. – К нам очень хочет попасть какой-то странный шинигами, твердит, что с посланием от Совета и лично к вам в руки. Ни в какую не хочет общаться ни с кем кроме вас.

- Да? Ну, приведите его сюда.

- Слушаюсь.

Пока гостя вели по ухоженным дорожкам наших садов, я успел закончить обед и полюбоваться на гостя из окон комнаты Каллиграфии. И только приметив красную накидку, белые бинты на плечах и чудной головной убор в виде крыши деревянного домика…

- Эти придурки, - простонал я, проведя рукой по лицу.

Я встал и поспешил вниз, к входу. Свое неудовольствие выразил уже внизу, глядя на троих стражей с Дайки во главе. И они весьма нагло удерживают гостя за руки, ведя ко мне.

- Вы идиоты. Никогда курьера не видели?

- Курьера? – озадаченно выдел Дайки.

Он выглядел настолько невинно тупым, что я не смог сдержаться и вспыхнул как спичка.

- Шинигами из Курьерского Отряда! Совета Сорока Шести, мать вашу! Дебилы! Чему вас вообще учат?! Мой отец чертов Советник, как вы вообще можете не знать?!

Лица курьера толком не видно, от лба до носа его закрывает тень от стремной шапки. Но тихую улыбку я заметил, видать допекли его на входе. Судя по приоткрытым ртам двух мордоворотов и тихой паники в черных глазах Дайки они начали понимать, в какую жопу попали.

Я признаю, что обычные жители Сейретей о курьерах Совета не то что знать, никогда видеть не должны, но здесь? Здесь это должно было быть известно как отче наш в Крестовый Поход.

- Отпустили его, живо!

- Есть! – от курьера руки отдернули так шустро, словно их ошпарили.

Плохую атмосферу развеяло тихое и мягкое:

- Кгхм, - курьер кашлянул, отряхнул помятый рукав и спокойным, благожелательным голосом произнес: - Не часто к нам обращаются столь уважительно, Окикиба-доно. Не стоит так ругать стражей, я не таю обиды. В наше время о нас мало кто помнит и знает.

- Но в этом доме должны, - твердо возразил я, обещая взглядом стражам кары небесные.

- Да, пожалуй, - мягко посмеялся мужчина.

Курьер потянулся рукой за спину, к маленькому и почти незаметному рюкзаку в виде… Скворечника? Я бы посмеялся, если бы не чувствовал чудовищной плотности кидо барьер, скрытый неказистым видом.

Курьер достал письмо и осторожно, двумя руками протянул его мне.

- Доставка для Окикиба Судзина по запросу Советника, лично в руки.

- Благодарю.