Рожденный в Сейретей

- Но в Сейретей найдешь настоящие, - гордо пообещал мужик. – Я даже видел быка из серебра и с золотыми рогами в полный рост и размер. Говорили, чтобы его поднять, нужна была сотня мужчин, а перевозили целая упряжка из десяти волов. И это мелочь по сравнению с богатством семьи Окикиба.

Глаза Маширо заблестели… Она начала пытать мужика вопросами о чудесах и богатствах Сейретей, а тот уже сам не рад, что рот открыл.

Про того быка, я кстати, тоже слышал. То, что один из Кланов, что решил выпендриться, в итоге его недавно расплавил на монеты. А тому старейшине, которому пришла в голову столь гениальная идея так просрать половину годового бюджета ради понтов…

Когда шумиха улеглась, его искупали в том же чане, где плавили драгоценный металл. Как говорят темные слухи, вместе с создателем того чуда и его семьей. Чему хотелось бы не верить.

Я с горечью посмотрел из паланкина на веселую девочку. Мне жаль, но я отнюдь не в город одних только чудес привез вас, Маширо. Ужасов и жестокости тут тоже хватает.

Оттого и сияет Белый Город ярче на фоне этих ужасов, и так же темнее становятся дела, когда о них узнают. Даже в мире, который напрямую создал Бог, существует такой баланс. Или может, одни лишь его жители тому виной, а до того мир был чистым и невинным? Сейчас уже толком не узнаешь и не спросишь Короля, что и как он закладывал в законы мироздания.

И честно говоря… Мне так даже легче. В идеальном мире я бы не смог нормально жить. Это было бы невыносимо, если бы всюду все было хорошо и идеально. Я бы сошел с ума, со временем начав искать подвох.

Иногда я ужасаюсь вещам, происходящим в Обществе Душ. Но все же предательская мыслишка не дает покоя, колясь тем, что может, так и должно быть? Только праведникам хорошо в Раю. Всем остальным… Он казался бы адом скуки и вечной белизны.

Никакого секса, драк, рока, еды и выпивки? Хотя бы денег и развлечений? Пожалуй, минимум половина людей послала бы к чертям такое посмертие. А тут даже Героям найдется свое занятие и призвание, а если захотят, вполне себе доблестная окончательная смерть.

Я вздрогнул и поежился от собственного холодного представления в голове. Надеюсь, я сейчас не ткнул пальцем в небо и не попал в точку. Пускай уж лучше эти мысли будут моими обычными размышлениями в дороге, ведущими куда-нибудь не в ту тропку.

- Кен-кун, что это? – беззастенчиво тычет пальцем на прилавок. - Это головы?!

Сам туда глянув, я тоже поначалу чуть не перепутал. Слишком круто сделаны лица выставочных голов-манекенов. Надо же, они в это время уже есть в Обществе Душ.

- Это парики, Маширо…

Да уж, хмыкнул я, не повезло тем, кто помер облысевшим. Потому как и душа в посмертии будет копией недавно умершего. То есть – лысым как коленка остается быть лысыми. Не удивительно, что магазин париков есть аж на одной из главных улиц, видать, популярен.

Ненадолго девочка заткнулась, чтобы присмотреться и снова подергать парня за рукав.

- А почему у них нет зеленого?

- Ну нет и нет, какая разница?! – начал закипать взрывная голова.

- Как это какая? – надулась Маширо. – А что если я облысею, что тогда делать?! Я не буду покупать какие-нибудь уродские белые волосы, как у тебя.

Скрежет зубов меня знатно позабавил. Как и бьющаяся венка на виске Кенсея. Терпи, парень, терпи… Радуйся, что благодаря мне это не будет обетом на терпелку сроком на несколько веков.

- Раньше они тебе нравились, - прошипел, почти прошептал он.

- Я такого не помню, - наивно ответила она, переводя взгляд на новую диковинку и забывая о споре.

Кенсей вздрогнул, открыл рот и, не найдясь с ответом, замолчал, опустил голову. Он очень быстро успокоился… И почти незаметно взял свободную руку Маширо, некрепко сжав. Странный между ними контраст, мальчик и девочка, что идут, держась за руки, один грустный и молчаливый, а другая гиперактивная и болтливая. И только один из них полностью понимает, что со вторым что-то сильно не так.

Ой, не желая, поймал эту неловкую сцену во всей красе. Даже в моем черством сердце что-то шевельнулось. Я провел с ними слишком много времени.

- Эй, парни, - тихо сказал мерно шагающим носильщикам. – Прибавьте ход. Я хочу домой поскорее.

Из всех только Дайки кинул в ответ понимающий взгляд, остальные прибавили шагу молча.

- А чего все ускорились? – развеселилась Маширо. – Догонялки?

- Нет, Маширо, - отвечает усталым тоном Кенсей. – И хватит так крутить башкой, отвалится.

- Не отвалится!

- Отвалится!

- Дурак-Кенсей.

- Сама дура!

- Бэ-э-э, - показала язык, оттянув нижнее веко пальцем.

На такое зрелище одна из женщин прохожих возмущенно фыркнула, но мельком глянув на мой паланкин, воздержалась от слов.

- Хватит, Маширо, - почти взмолился парень. – На нас уже люди смотрят.

- Скажи, что дурак и я перестану.

- Ты, маленькая… - снова завелся он.

- Хе-хе-хе.

- Скажи-скажи! – заканючила девочка.

- Тихо, - попытался прикрыть ей рот парень, но тут же крикнул, когда в руку вцепились острые зубы. – Не кусайся, ты! Ай, черт! Хватит, Маширо! Прости, я дурак!