Рожденный в сражениях (СИ)

  -Заведомо выйти вперед. Если сейчас разрабатываются и применяются истребители со скоростями 300 - 350 км/ч, то мы должны поставить задачу создания самолетов способных летать со скоростью 450 - 500 км/ч. И одновременно начать создавать средства противодействия подобным самолетам. Сейчас, когда на западе разразился кризис, мы располагаем резервом времени для создания таких перспективных разработок.

  -Хочешь перепрыгнуть через ступеньку? А не поломаем ли мы себе ноги или хуже того шею, если споткнемся.

  -А мы соломки подстелем. Пока наши КБ будут заниматься перспективными разработками, мы воспользуемся немецкими. Проведем модернизацию всего что можно. Лет пять, а то и больше протянем. К тому времени, и промышленность заработает в полную силу. Как тебе такой расклад?

  -Звучит заманчиво. Но не слишком ли большой риск?

  -Знаешь, Коба, если бы мы, я имею в виду Союз, оказались бы одни. В политической изоляции. Без надежного союзника. Тогда - да, риск был бы не оправдан. А вот за то, что так не случилось, за то, что в двадцать третьем, да и после, ты нашел в себе силы и мужество выступить против экспорта революции в Германию, за то, что у нас теперь появился надежный партнер и союзник - вот за это низкий тебе поклон. И не воспринимай это как славословие. Ты знаешь, что я на это не способен. Это объективная оценка. И никуда теперь немцы от нас не денутся. Особенно если их промышленность загрузим военными заказами.

  -Хорошо. Меня ты убедил. Теперь осталось убедить ЦК и Совнархоз.

  -Ну, извини, дорогой товарищ Сталин, это твоя забота. А мы уж как обычно поддержим тебя "зловещим" молчанием армии. Кажется так у Троцкого?

  Сталин довольно улыбнулся в прокуренные усы.

  -А разве когда было иначе?

   Новиков

  Вместо предполагавшихся трех месяцев курсы продолжались в течение пяти, слишком много нового приходилось усваивать и отрабатывать на теоретических и практических занятиях. Перед самым окончанием занятий Новикова вызвал к себе начальник школы. Николай был удивлен и встревожен. Вроде бы никаких грехов за ним не числилось. Но кто его знает - пути начальства неисповедимы.

  Начальник школы, полковник Людвиг Риттер фон Радльмаер, вызвал Новикова больше из чувства любопытства, чем по необходимости. Не каждый день встречаются курсанты, состоящие в переписке с самим Фрунзе. По положению, вся переписка курсантов, имеющей статус секретного объекта школы, подлежала просмотру. Но тут был особый случай. Письмо от наркома, да ещё с пометкой лично в руки. Какая уж тут перлюстрация.

   С плохо скрываемым интересом разглядывая запыхавшегося, не столько от бега как от волнения, Новикова, Радльмаер тихонько постукивал кончиком остро отточенного карандаша по краю бронзовой пепельницы.

  -Курсант Новиков по вашему приказанию прибыл!

  -Предъявите ваши документы и получите конверт от народного комиссара по военным и морским делам СССР.

  Если Радльмаер хотел таким образом намекнуть на необходимость разъяснения, то он в этом не преуспел. Вот уж кого Новиков хотел посвящать в свои дела меньше всего. Так что, предъявив свое удостоверение личности и расписавшись в получении, получил письмо и быстрее из кабинета.

  Письмо от наркома читали вчетвером. Нарком благодарил за проявленную инициативу, своевременность и глубину разработок, сообщал, что их предложения рассмотрены на совместной коллегии с наркоматом тяжелой промышленности и на их основании выработаны конкретные рекомендации конструкторским коллективам. Предложения по формированию и структуре танковых дивизий их возможному применению и особенно вопросы взаимодействия с другими родами войск будут обязательно проверенны на практике с обязательным привлечением всех авторов предложения, соответствующие рекомендации будут даны и командованию рейхсвера.

  Новиков, Катуков и их немецкие друзья были довольны и озадаченны одновременно. Правда, каждый по своей причине. Гудериана беспокоило отношение командования Рейхсвера к проявленной инициативе. Роммель гадал, где же ему удастся на практике отрабатывать свои идеи, если у Германии нет бронетанковых частей и, по условиям Версальского договора, не предвидится. Катуков просто радовался как большой ребенок - дали в руки новую, замечательную игрушку. Новиков удивлялся оперативности и обдумывал прозрачный намек. Ведь сообщение было адресовано ему лично. Их идеи, их труды были признанны нужными и своевременными. Но перспектива реализовывать их на практике, начинать с нуля, несколько пугала. Хотя, он ведь к этому и стремился.

   Приказ об окончании курсов совпал с приказом о присвоении Новикову и Катукову внеочередного воинского звания - майор. Катуков получал назначение на должность командира танкового батальона в формируемый стрелковый корпус, Новиков - командиром отдельного танкового батальона в Поволжский военный округ. Роммель и Гудериан возвращались в Германию к своим "фанерным танкам". Катуков на прощание пошутил: "Если не получится покататься на "роликах" у себя, приезжайте. Места хватит, а для друзей и танки найдем". Они ещё не знали, что шутка Катукова окажется, очень близка к истине.