Рожденный Водой

Ну как на такое не согласиться? Не в силах больше смотреть на лица учителей, в первый же день каникул я собрала вещи и оседлала Чернавку. Обещанного сопровождения видно не было, а значит, если идти по единственной проложенной на снегу дороге, они встретятся по пути. Солнце светило ярко, а снег искрился под его лучами, слепя глаза. Мороз тут же нарисовал на щеках яркий румянец и покрыл ресницы инеем. Белое покрывало мерно хрустело, проседая под копытами. Пушистые шапки на ветках норовили упасть, едва почувствовав порыв ветра.

Воздух был поразительно чист и обжигал легкие, заставляя кутаться в шарф. Спасибо Алессе за когда-то подаренный набор ручной вязки. Прикрыв глаза, я отдалась на растерзание нетронутой природе. Как же все-таки здорово ощущать свободу, вырваться из тесных стен и отправиться в небольшое, но такое долгожданное путешествие! Чернавка резко остановилась.

— Ты чего это удумала, красотка? — на дороге ничего не было, и поведение лошади откровенно настораживало. Не слыла моя лошадка излишне пугливой. Ленивой — это да. Но вот испугаться пустого места за ней раньше не водилось. Сколько бы я не подгоняла кобылу каблуками, упрямица стояла на своем, не собираясь двигаться вперед, и только топталась на месте, выкопав изрядную яму. Кому-то может не повезти в будущем, если не станет смотреть под ноги. Отчаявшись воздействовать на Чернавку силой, я спрыгнула на землю, тут же неудачно угодив одной ногой в сугроб и по колено утонув в снегу.

— Ну что же ты, чертовка эдакая? Кого испугалась? Я преданно обошла не полюбившееся кобыле место кругом, квадратом, вдоль и поперек, но ничего странного не заметила. Страшнее оказалось то, что Чернавка не последовала за протянутым сахарком. С кобылой точно творилось что-то неладное!

— Так, теперь и мне страшно стало. Подожди-ка здесь. А за тобой вернусь. Зацепив поводья за крепкую на вид ветку, я обошла стороной странное место, погрязнув в сугробах, но решив, что так оно безопасней. На первый и дальнейшие взгляды дорога выглядела как обычно. Создав на ладони небольшой огонек, я стряхнула его на снег под ногами. Появившиеся ручейки старались тут же схватиться на морозе. Но разве ж им кто позволит? Еще несколько огненных шаров упало к ногам, растопив снег и обнажив замерзшую землю. Явившийся миру клад никак не укладывался в голове. Ужель кто хоронит невинно убиенных зайцев посреди дороги?

Или просто так вышло, что косой решил помереть именно на тропе, назло впечатлительным студентам или нерадивым охотникам? И чего Чернавка так испугалась? Негоже лошади бояться такого рода вещей! Недолго думая, я окружила замерзшую тушку огнем, помогая заячьему духу воспарить в небеса. И разве ж это хорошо, что запах от зайчика шел просто отменный? Сглотнув голодную слюну, я вернулась к своей кобыле. Та стояла, потупив взгляд, будто и не было еще недавно этой нелепой остановки.

Но теперь Чернавка смело перешагнула через образовавшуюся прогалину, и позволила хозяйке вернуться в седло. Почетный эскорт, обещанный самим Королем, не торопился появляться. Лес успел закончиться, а навстречу нам так никто и не вышел. То ли от взыгравшегося голода, а может от перенасыщения кислородом, меня начинало мутить. Руки тяжелели, а голова переставала соображать. В таком состоянии продолжать путь было глупо, и мы свернули к одиноко стоящей таверне. Из трубы валил дым, а в конюшне слышалось копошение. Туда-то я и отвела Чернавку, почти выронив поводья из рук, передавая их мальчишке конюшему. Тот слегка растерялся, но быстро принялся за работу, ведь в воздух взлетела медная монетка, падая прямо перед ним. В помещении было тепло и уютно. Только запах еды вызвал новый приступ тошноты. Решив все же не рисковать, я заказала лишь травяного настоя и удалилась в предоставленную на втором этаже комнату. Ноги не слушались, а руки едва ли получалось поднять. Перед глазами все плыло. Плоская подушка, коснувшаяся лица, была последним воспоминанием.

— Сегодня я исполню свое заветное желание! — голос женщины дрожал в предвкушении.

— Ну же, Флори, поторопись и убей ее!

— Флори и Флори? Как это глупо, — я хрипло рассмеялась, поднимаясь на ноги. Неужели они не могли придумать что-то более оригинальное?

— Не торопись, брат мой. Когда закончишь с этой, — Флориана пренебрежительно бросила взгляд на лежащее у ног брата тело, — я лично разведу костер для нее. Я буду смотреть, как ты горишь, и ни на мгновенье не посмею закрыть глаза.