Рождественская история

Все фотографии аккуратно крепились к альбомам за уголки – иногда с помощью клея, а иногда через разрезы в картоне. Леля наугад выбрала снимок, который не был приклеен, перевернула и обнаружила на обратной стороне надпись, выведенную поразительно красивым почерком: «Володя и Наташа, сентябрь, 1923 г.».

Пара, изображенная на фото, казалась сумрачно серьезной. С такими лицами они, несмотря на молодость, тянули не на Володю и Наташу, а на каких-нибудь Владимира Павловича и Наталью Сергеевну. Сразу чувствовалось: портретная фотосъемка для них – целое событие.

Подпись не дала толковых подсказок, и теперь Леля вглядывалась в лица, пытаясь найти в них знакомые черты. Безрезультатно, конечно. Быстрый просмотр альбома ничего не дал, а на детальный она не стала тратить время. Леля пока не была уверена, что за обнаружение этих вещей дед не вышлет ее из квартиры куда-нибудь подальше – например, в Сибирь.

Кроме альбомов, в коробке хранились письма в прямоугольных конвертах – такие старые, что бумага стала желтой и очень мягкой, готовой порваться от любого неосторожного прикосновения. Текст был выведен разными почерками, почти всегда – чернильными ручками, и часть строк от этого не пережила испытание временем, расплылась или выцвела. От стопки писем пахло старой, давно заброшенной библиотекой.

Леля ожидала, что на этом все и закончится, однако на дне коробки хранился еще один сюрприз – большой блокнот с истертой обложкой. В него кто-то аккуратно записывал рецепты. Судя по состоянию блокнота, пользовались этой импровизированной кулинарной книгой очень часто.

Кому такое могло принадлежать? Не маме так точно – мамины кулинарные способности не простирались дальше яичницы, кухней в их доме владел папа. Да и не оставила бы мама свою кулинарную книгу у деда на антресолях, глупость какая-то. Бабушке? Но у бабушки почерк был такой, будто тараканы наступили в краску, а потом сплясали вальс на бумаге, Леля прекрасно помнила это по всем поздравительным открыткам. Получается, это книга дедовой матери, а то и вовсе бабушки… Об этих родственницах Леля не знала ровным счетом ничего, они остались двумя неясными силуэтами, спрятанными за туманами времени.

Чем дольше она листала книгу, тем четче понимала, какое сокровище ей досталось. Леля впервые получила то, что было связано с прошлым деда – и было важным для него! Она держала в руках осколок той его жизни, в которой он не был суровым и от всего уставшим. Тут открывалось внушительное пространство для сюрприза… может, для настоящего новогоднего чуда!

Но для того, чтобы все получилось, Леле нужно было действовать осторожно. Она еще раз пролистала всю книгу и нашла разворот, где текст был совсем бледным, а переплет чуть разошелся – значит, это место чаще всего закладывали чем попало, чтобы книга не закрылась в самый ответственный момент. Это был любимый рецепт, важный, определенно имеющий значение.

Рецепт рассказывал о том, как приготовить торт с заварным кремом. Ничего подобного Леля еще не пробовала, хотя и готовила лучше, чем мама. Вряд ли получится сразу, придется потренироваться, однако расписано все было подробно и понятно – должно получиться! Поэтому Леля быстро сфотографировала нужный рецепт на смартфон, собрала свои находки обратно в коробки и убрала на антресоли.

Когда дед вернулся, Леля сидела в выделенной ей комнате, обложившись учебниками и тетрадями. Она смотрелась настолько образцовой ученицей, что даже он не выдержал.

– Что ты сделала? – поинтересовался дед.

– Математику. Теперь делаю русский.

– Остроумно. Если я выйду во двор, я не обнаружу возле мусорных баков труп твоего школьного директора?

– Так весь смысл в том, чтобы никто его никогда не обнаружил, – ухмыльнулась Леля. – Дед, перестань сбивать меня с пути исправления! Я хочу войти в Новый год на позитиве, вот! Разве это так плохо?

– Это вообще не плохо, просто не правдоподобно. А впрочем, поступай как знаешь. Скоро вернутся твои родители, и ты снова станешь исключительно их ответственностью.

Глава 7. Колокольчик

Вечером был запланирован концерт, и это радовало. Музыка становилась для Юны центром всего, затмевала остальное, уносила страх и боль. Мир снова казался понятным и прекрасным. Жизнь превращалась в праздник для всех – и Юна дарила этот праздник, у ее существования появлялся смысл.

Жаль, что музыка не могла длиться вечно. Были еще периоды между концертами – пустые дни, бессонные ночи. Вот тогда Юне нужно было придумывать, как отвлечься. Сегодня, например, она решила отправиться в магазин игрушек.

Решение это оказалось правильным. Здесь, в мире непрекращающегося веселья, Юне нравилось все: очарование улыбчивых, беззаботных персонажей, громоздившихся на полках, мелодии из старых мультфильмов, дети с сияющими глазами – для малышей Новый год по-прежнему был сказкой. В ярко освещенных залах еще сохранялась искренняя радость, которой хотелось проникнуться, дышать ею, оставить себе.