Рождественская история начинающего кулинара

Вернув ручку продавцу и схватив коробку, я помчался обратно в бар, боясь, что мама с сыном уйдут раньше. Но пацан все также сидел на стуле в углу и болтал ногами. Заглянув на кухню, заходить я не стал, а только поманил пальцем паренька-разнорабочего.

– Эй, а ну поди сюда! Метнись-ка в посудомойный, позови мне там… э-э-э… женщина одна работает.

– Их там трое. Кого позвать?

Я немного растерялся, ведь имени я не знал.

– Новоселову, наверное… Есть такая?

– А-а-а, Никиткина мама что ли?

– Да-да! Зови, быстро!

Женщина пришла через пару минут, удивленная тем, что ее кто-то ищет за пределами кухни.

– Я всю посуду сама лично проверяю перед подачей, все было чисто, – почему-то начала оправдываться она прежде, чем я успел ей что-то сказать.

– Нет, я не… Тут посылка для Никиты, просили передать.

– Кто? – ошарашено произнесла она и даже попятилась, словно боялась, что я впихну ей в руки бомбу. – Вы ошиблись, это не мне.

И ведь не возьмет, если скажу!

– Да это… госпрограмма какая-то, новогодняя, по поддержке неполных семей, – вдохновенно соврал я, да так уверенно, что грех было усомниться! – Новоселову Никите. Курьер принес.

– Да, я что-то слышала такое, – растерянно произнесла она. – Только… неожиданно как-то. Мне никто ничего не сообщал, что мы в госпрограмму попали. А вы точно не ошиблись?

– Не ошибся! Ну вы будете брать или нет? Мне тут не резон всю ночь с вами торчать, – нетерпеливо сказал я и снова протянул ей коробку, стараясь скрыть за грубостью свою неведомо откуда взявшуюся сентиментальность.

– Да-да, извините, – засуетилась женщина.

– Хотя, подождите, – хлопнул я себя по лбу. – Надо же, чтоб Дед Мороз… Я сейчас!

В зал бежать не пришлось. Аниматора в костюме Деда Мороза я перехватил у туалета.

– Извините, вы не могли бы мне помочь? Нужно вручить одному мальчику подарок…

– Да вы в своем уме? – возмутился Дед. – Знаете, сколько меня таких мальчиков и девочек сейчас в зале ждет?! Некогда мне заниматься всякой ерундой…

– Сейчас врежу!

– Ну так бы сразу и сказали, что срочно надо! К чему эта агрессия? – сразу подобрался аниматор и деловито поправил ватную бороду. – Ну-с, где клиент?

– На кухне сидит. Мальчик Никита. Подарить надо вот эту машину!

– Ого! Такую и у Кремля не стыдно припарковать.

Заходить к Никите вслед за его мамой и Дедом Морозом я не стал, только постоял в коридоре, дождавшись восторженного мальчишеского возгласа. Улыбнулся и вышел на улицу, теперь уже с твердым намерением добраться до дома и переосмыслить свою жизнь. Ах да, у меня же пирог там печется! Хотя ну его! Очередная дрянь наверное вышла. Надеюсь, кто-нибудь вытащит его из духовки и пожара не случится.

Вокруг, несмотря на ночь, все еще царила праздничная суета. Новогодняя неоновая реклама лезла на глаза. Где-то недалеко раздавались звуки фейерверков. Я шел по улице, и на душе у меня было радостно и тоскливо одновременно.

– Саша!

Я вздрогнул и обернулся.

– Ты так быстро ходишь, еле догнала!

Красивая, светлая, как ангел, чуть запыхавшаяся, но улыбающаяся дрожащими от холода губами – моя Королева смотрела на меня, хлопая ресницами, уже покрывшимися инеем.

– Зачем?

– У меня смена закончилась, домой иду. А ты свой пирог забыл. Вот! – она протянула мне поднос с румяной шарлоткой, от которой все еще поднимался пар.

Я ощутил, как густо покраснели мои уши. Небось, полыхают сейчас ярче звезд на кремлевских башнях!

– Очень вкусно пахнет, – добавила она, втянув носом воздух.

– Так это… я для тебя пек, – брякнул я и прикусил язык.

– Для меня? – обрадовалась она не хуже Никиты Геннадьевича, получившего машину от секретной спецслужбы, и тут же отломила кусок, забросила в рот, и в наслаждении закатила глаза. – Уол-е-уо!

– Что?

– Я говорю – волшебно! А то ведь мне на работе и перекусить некогда. По кухне бегаю и вечно голодная, рассказать кому и не поверят! – рассмеялась она, звонким, как колокольчик, голосом. И как у нее так получается? Высоко, чисто, будто музыка…

Нужно натянуть шапку пониже, а то я так своими красными ушами семафорю, что того и гляди водители на дороге тормозить начнут на их запрещающий свет.

– Очень вкусно, Саша, и как раз, как я люблю – яблочный! Никогда бы не подумала, что ты печь умеешь. Проводишь меня?

– Ага, ладно, – неуклюже согласился я. – Я думал, ты до утра работать будешь.

– Нет, я до утра в праздники никогда не остаюсь. Посетители совсем человеческий облик теряют, наглые становятся, руки распускают. Думают, что официантки все, как Танька. Всегда стараюсь уйти пораньше, а то, боюсь, не выдержу, и подносом кому-нибудь по башке дам. Не нравится мне тут, давно увольняться надо было… А ты чудной.

– Почему?

– Не знаю. Просто чудной и все!

– Чудеса бывают разве?

– Конечно! Я пока бежала за тобой с пирогом, чуть слюной не подавилась от запаха. А это для меня оказалось. Чудо? Чудо!

И не поспоришь. Она снова отломила кусок и засунула себе в рот.

– А ты тоопия куао? – спросила она с набитым ртом, захихикала и, прожевав, добавила: – Извини, такая голодная, остановиться не могу. Правда, очень вкусно! Я говорю, ты торопишься куда-то?

– Нет, вроде.