Рождественская малышка миллиардера (ЛП)

— Таким образом, я предполагаю, что выслеживание меня, изменившего своё имя и твой приезд сюда и попытки заставить меня удочерить мою племянницу - это не совсем то, как это делают в бюро службы защиты детей?

Он совершено не хотел, чтобы это прозвучало как своеобразная подколка, но это явно присутствовало в его голосе, и он был не единственным, кто это услышал. Румянец, который он находил привлекательным, залил её лицо, хотя он знал, что он появился из-за того, что она была оскорблена.

— Я сделаю что угодно, чтобы помочь детям, особенно ребёнку. К тому же, я делаю то, что должна - мать ребёнка просила найти тебя.

Он знал, когда нужно отступить от разгневанной женщины, и прямо сейчас Ханна выглядела, как будто была готова прыгнуть через стол и ударить его. И ещё знал, что она не оценила бы его комментарий, как мило она выглядит, когда сердится. Он восхищался её страстью и не мог не задаться вопросом, перетекала ли она в спальню. Ладно ... кажется, ему придётся сражаться с этой мыслью в течение всего дня.

Он поднял руки в знак капитуляции. Она откинулась на спинку стула, в такой позе она не выглядела столь суровой.

— Мне нечего терять, некого, кроме детей, которые от меня зависят, так что меня не волнует, какие мосты мне нужно сжечь, чтобы сделать свою работу.

В этом заявлении, которое было произнесено, как ни в чем не бывало, было, нечто такое, что его раздражало. Это прозвучало так, словно у неё была только работа, и что у неё никого не было. Как бы он ни возмущался из-за того, почему она была здесь, он не мог отрицать тот факт, что она его впечатлила. Женщина как она, не должна быть одна. У неё должно быть больше, чем просто дети, которым она помогает с помощью своей работы, больше, чем её карьера.

Она снова зарылась в свою книгу, и через несколько минут, в течение которых он таращился на погасший экран компьютера, его осенило. Они были очень похожи. У него не было никого, о ком бы он заботился, и его работа, его компания были для него всем. Он никому бы не позволил встать между ним и его работой, в том числе и ребёнку. Он стиснул зубы, потому что это начинало выглядеть неправильно, эта линия мышления. Он сердито посмотрел на свой компьютер. Перед тем как она разрушила его попытку на рождественский побег, его мир был простым. Чёрное и белое. Теперь через все это просачивался чёртов цвет. И Ханна. Он не хотел, чтобы она нравилась ему. Он не хотел быть заинтригованным ею.

***

Ханна раскрыла молнию сумки, прекрасно понимая, что Джексон бродит по комнате. Ей все равно не удастся заняться учёбой. Так что она искала свою любимую книгу, чтобы устроиться с ней перед камином. Она подняла голову, когда услышала грубый вздох.

— Что это?

— Ты о чем?

Она посмотрела вниз, чтобы увидеть, что одна из её книг выпала из её сумки и теперь находится в больших загорелых руках Джексона.

Она схватила её. Или пыталась вырвать её.

— Отпусти.

Он отодвинулся на шаг назад, забрав книгу с собой. Она почувствовала, как её щеки вспыхнули, как факел. Он перевернул её и начал читать аннотацию на обратной стороне. Это была её любимая книга, которую она любила читать во время праздников, но это было настолько личным для неё, как и её прошлое. Книги помогли ей пройти через многие годы одиночества. Они хранили её мечты в её душе и научили любви, которая всегда казалась вне её досягаемости. И до этого момента она была рада, что она находилась с ней. С тех пор как она научилась читать, она никогда не была без книги, особенно в ночное время, когда все разочарования преследовали её разум, пока она пыталась заснуть. Она ютилась под изношенным одеялом, в комнате, в которой она действительно никогда не чувствовала себя в безопасности, и позволяла себе уноситься в те места, где мечты становились реальностью. Слова в её книгах заглушали бесконечные голоса, в каком бы доме она ни жила. Её простенький красный чемодан был наполнен любимыми книгами, каждая из которых обещала ей побег от реальной жизни, и она приносила его с собой в каждый дом.

Наличие книги в руках Джексона, беспокоило её. Это было слишком личным. Она снова потянула книгу. Она думала, что увидела, как уголок его рта дёрнулся с намёком на улыбку. И поэтому уперев руки себе в бедра, использовала свой суровый тон.

— Верни мне книгу.

Он поднял голову.

— Романтика, да? Никогда бы не посчитал тебя читательницей романтики.

Она прищурилась.

— Так вышло, что это - одна из моих самых любимых книг, так что с твоего позволения. — Она выхватила книгу из его рук. — Я хотела бы, чтобы ты вернул её в мою сумку.

Он поднял руки и по-мальчишески улыбнулся, с выражением, которое полностью расходилось с тем гневным, сдержанным человеком, к которому она привыкла.

— Не нужно стесняться этого.

Она нахмурилась. То, как он это сказал, дало ей ясно понять, что он думал, что она должна быть очень, очень смущена.

— Тебе, вероятно, следует прочитать эту книгу и взять несколько советов о том, как вести себя с женщиной.

Она не могла поверить, что сказала это вслух.

Он запрокинул голову и рассмеялся.