Рождественская малышка миллиардера (ЛП)

— Её комбинезон промок! Держи, — сказала она и вложила Эмили ему в руки. ЇЯ скоро вернусь. Я возьму новый. — Она не потрудилась подождать его ответа и выбежала из ванной, её сердце колотилось, как будто она только что совершила тяжкое преступление. Я ужасная лгунья, думала она, пока искала единственной сухой комбинезон, который у неё был. Прежде чем вернуться обратно в ванную, она подождала несколько минут. Растает ли сердце Джексона после того, как он подержит свою маленькую племянницу?

Он, в своих руках неловко держал Эмили. Улыбался ли он ей? Задыхался ли он от волнения?

Джексон поднял голову, как только она подошла к нему и на секунду она могла поклясться, что видела что-то тёплое в его выражении. Но потом он передал Эмили ей, и ничего не сказав, вышел из комнаты.

Ханна смотрела в большие голубые глаза Эмили. Вот тебе и план.

***

Джексон говорил себе, что все дети были симпатичными. Эмили не была особенным ребёнком. Взрослые были биологически запрограммированы реагировать на младенцев. Это было то, как человеческая раса размножается. Его желание держать малышку было естественным. И связь, которую он чувствовал, когда смотрел в эти большие, любопытные глаза была совершенно смешной. Вот так. Причуда его воображения. Ему нужно было приступить к работе и считать часы до того, как Ханна и его ... малышка уедут.

Он уселся за стол в большой комнате и открыл свой ноутбук и портфель. Он приезжал сюда каждый год не для того, чтобы избегать работы, потому что он любил свою работу, и он любил компанию, которую построил со своим лучшим другом. Нет, он приезжал сюда, чтобы избежать сезона, год за годом наполненного плохими воспоминаниями. Здесь на него не оказывалось никакого давления, из-за чего ему приходилось бы вести себя так, как будто Рождество означало нечто большее, чем любой другой день в календаре. До тех пор, конечно, пока Ханна не ворвалась в его мир.

Он сделал вид, что сильно сконцентрирован на своём компьютере, когда часом позже, услышал, как Ханна вошла в комнату. На её плече висел гигантский мешок с книгами, который готов был лопнуть, а в руке свежая кружка кофе. Не обращая внимания на запах лаванды, пока проходила мимо него, чтобы сесть на противоположном конце стола.

— Я надеюсь, ты не возражаешь, если я посижу здесь. Я уложила Эмили спать, и хотела бы попытаться и разобраться с кое-какой работой, — сказала она, поставив свою сумку на стол.

— Совсем нет, — сказал он и снова посмотрел на экран своего компьютера.

— Она очень быстро выпила свою бутылочку, — сказала она со смехом. — После купания, она всегда голодная.

Он вежливо ей кивнул. Он не собирался участвовать в дискуссии о младенцах. Он сосредоточился на таблице на экране своего компьютера, радуясь тому, что наконец-то она поняла намёк, что он больше не хочет говорить.

Через десять минут он пытался игнорировать напевание песни, исходящее с другого конца стола. Звучало что-то похоже на звенящие колокольчики, чуть немного не попадавшее в ноты. Он взглянул с преувеличенным вздохом. Она не поняла намёк, так как начала постукивать ногой в такт своим напевам. Она подчеркнула, что-то из книги.

— Над чем ты работаешь?

Она оторвалась от книги, очевидно, поражённая.

— О, я учусь.

Он нахмурился.

— Для чего?

Она снова склонила голову.

ЇЧтобы получить свою степень доктора философии.

— Степень доктора философии?

Она кивнула.

— В социальной работе?

— Нет. Психология.

Она сделала глоток кофе и затем склонилась назад к своей книге. Он смотрел на её макушку, а она тем временем возобновила свои рождественские напевы. Он старался не быть настолько впечатлённым ею, но, черт побери, чем больше он узнавал эту женщину, тем больше он был заинтригован ею и его к ней влекло. Это было чертовски неудобно.

— Почему ты получаешь степень в области психологии?

— Ну, в следующем году, когда я накоплю достаточно денег, я хотела бы получить свою степень, а затем, в конечном счёте, я хотела бы стать детским психологом.

Он не сказал ни слова, пока смотрел на великолепную женщину, которая находилась на другом конце стола. Беги, Джексон, беги далеко. Она была красива, мила, и умна. Это была адская комбинация. Женщины, с которыми он встречался, и близко не были столь же опасными, как Ханна.

— У тебя есть рождественские компакт-диски?

Ханна посмотрела на него через стол, казалось бы, не обращая внимания на его мысли.

— Рождественские?

Её увлечение всеми рождественскими штучками и на толику не было привлекательным.

Он закатил глаза на её театральный вдох и на то, как она опустила руку себе на грудь. Он снова отказался взглянуть на её грудь, зная точно, куда приведут эти мысли.

ЇДаже ни одного?

Он самодовольно улыбнулся.

— Неа.

— Я должна была догадаться, — сказала она в свою кружку, прежде чем сделать глоток.

— В самом деле? Что меня выдало?