Рождественская сказка

– Не густо. Так мы на Рождество останемся без праздничного ужина. Придется отправить Замарашку на площадь. Пускай милостыню просит, у нее это хорошо получается. Сейчас самое время – люди за покупками ходят.

Она протопала по кухне и оказалась в чуланчике.

– Эй, Замарашка, хватит дрыхнуть! Небось, от лени все бока отлежала. Хватит дармоедничать, пора поработать!

– Но, матушка, я уже сегодня продавала бумажных ангелочков.

– Не смей называть меня матушкой! Сколько раз говорила, я для тебя Хозяйка – и точка!

Женщина стояла, уперев руки в бока и выставив вперед толстый живот.

– Ой, ангелочков она сделала! – подлез под руку матери Тэд. – Кому такое барахло нужно! Да и принесла-то копейки.

Это было грубой ложью. Девочка вспыхнула, но промолчала. Она вдруг живо представила себе лицо почтенного старика в черном длинном пальто и высокой шляпе. Он ласково погладил ее по голове, укутанной все в тот же рваный платок, и заплатил за бумажную игрушку серебряную монетку. Хорошо, что в это время не шел снег, и ее простенькие ангелочки на ниточках выглядели красиво. Малышка заработала еще несколько монет, и довольная побежала домой, но вместо похвалы получила очередной подзатыльник.

Совсем немного времени прошло с тех пор, как она вернулась домой и только-только немного согрелась. И вот опять Хозяйка гонит ее на улицу, в холод. Она часто пыталась назвать эту женщину матушкой, но та отмахивалась от нее, как от чумной. Сколько себя помнила, девочка всегда находилась в этом доме, но никогда не чувствовала себя здесь своей.

Малышка встала, и, натянув на себя платок и старую облезлую шубейку, молча пошла к выходу…

***

На улице было тихо. Ветер прекратился и с неба падал легкий снежок. Девочка шла по узенькой тропинке туда, где в свете ярких огней магазинных витрин гомонила людская толпа. Играла музыка, слышался смех. Веселый клоун зазывал народ посетить цирк «Шапито».

Малышка шла по улице, разглядывая нарядные витрины и улыбающихся прохожих.

– Ну, за что мне все это? – остановившись у цирка, тихо прошептала она. – Не хочу я милостыню собирать, не стану! У остальных детей есть нормальный дом, мама и папа, а еще бабушки и дедушки. Их любят и балуют. И только у меня ничего нет. И меня никто не любит.

Девочке вдруг вспомнился прекрасный сон и женщина с золотыми волосами, зовущая ее к себе. Джулия – какое красивое имя! А она даже не знает, как ее зовут. Просто – Замарашка, и все.

Да, малышку не любили. Часто ее просто не замечали, а если замечали, давали подзатыльник или просто пинали. Вот она и пыталась быть в этом странном доме незаметной. Летом было легче: она убегала к речке и сидела там до темноты, вглядываясь в журчащую воду и наблюдая за происходящим вокруг. Но сейчас была зима, и она не могла надолго оставить дом, даже такой.

О-о-о! Как вкусно пахнет ванилью и корицей! Девочка остановилась возле булочной, дверь которой открывалась и закрывалась, впуская и выпуская посетителей. Там было так тепло! Она переминалась с ноги на ногу у входа, жалея, что не спрятала серебряную монетку. Сейчас можно было бы купить булочку с корицей или просто с сахаром.

Кто-то слегка толкнул ее в спину. Это были дети, наряженные в диковинные костюмы и по случаю Сочельника ходившие колядовать. У одного из мальчишек, наряженного чертом, через плечо висел довольно туго набитый мешочек. Рядом с ними девочка казалась своей.

Веселая толпа ввалилась в булочную, и малышка, проскользнув вслед за ними, спряталась в уголке. В кондитерской было действительно очень тепло и уютно. Дети бойко затянули песню. Покупатели и хозяева с улыбкой смотрели на них.

Пухленькая хозяйка в белоснежном переднике опустила в мешочек «черта» сладкую выпечку, и дети, поблагодарив хозяев, выскочили на улицу. Девочка увидела на полу, чуть придавленный чьей-то ногой пирожок, и осторожно подобрала его.

– А ты что здесь делаешь?! – услышала она недовольный мужской голос, и чужая рука крепко ухватила ее за маленькое ушко, высунувшееся из-под сбившегося платка.

– Ой, больно! – крикнула малышка. – Я ничего плохого не сделала. Я просто хотела погреться.

– Ага, и при этом украла пирожок, – подбоченившись, наступала на нее кондитерша. Затем, обратившись к мужу, добавила: – Держи ее крепче, а я сейчас позову полицейского. Пусть отведет эту маленькую воровку в тюрьму. – Женщина выхватила пирожок из ослабшей руки ребенка.

– Не надо в полицию, пожалуйста, я сейчас сама уйду. – По щечкам девочки покатились крупные слезинки.

Хозяин отпустил ее ухо и подтолкнул к двери. Казалось, он был тронут этими слезами, и не знал, что делать.

– Уходи, – крикнул он нарочито грубо, – а то я сам отведу тебя в полицию. – Мужчина подтолкнул девочку к двери и вытолкал наружу. Малышка не удержалась на ногах и упала. Вслед за ней вылетел и злополучный пирожок, который тут же подхватила маленькая бродячая собачка, лаявшая на прохожих. Собачка убежала, а девочка отряхнула коленки, утерла слезы и побрела дальше.

***