Рождественские письма

– Она кондитер в кафе и подруга Лидии, хозяйки «Путеводной нити». Но это не важно. А важно то, что Аликс получила на Рождество кольцо в честь помолвки. Она счастлива и влюблена, и Лидия тоже, и Сюзанна из цветочного магазина, да и вообще все вокруг. Повсюду витает рождественское настроение, и неожиданно я поняла, что не могу позволить, чтобы это Рождество прошло, а то, что произошло между нами, омрачило волшебный праздник. – Она остановилась, чтобы перевести дух.

– Кэтрин, я…

– Пожалуйста, позволь мне закончить, хотя не знаю, хватит ли у меня смелости сказать все, что я хочу.

Он кивнул.

– Мне так жаль, Уин. Прости меня за все. За то, что хотела во всем быть правой и заставила тебя подчиняться капризам Зоуи и Зары. Их поведение действительно изменилось после того, как Зельда прочитала твою книгу, и хотя я не могу сказать, что во всем согласна с тобой…

– Это извинение? – спросил он, вскидывая брови.

– Я пытаюсь. Пожалуйста, выслушай меня.

Он скрестил руки на груди и отвел взгляд. Это выглядело так, будто у нее за спиной он обнаружил нечто невероятно интересное.

Но К.О. еще сохранила остатки смелости. Она продолжала быстро говорить, слова лились сплошным потоком, обгоняя друг друга.

– Я хотела сказать, что с моей стороны было грубостью заявить, будто я больше тебя понимаю в вопросе детского воспитания. Бесцеремонно и самоуверенно. Я пыталась доказать, как ты заблуждаешься, а я, наоборот, права. Если честно, я не знаю, что правильно, а что нет. Знаю только, что ужасно скучаю по тебе, и мне невыносимо больно, что ты больше не со мной.

– Нет, это я бесцеремонный и самоуверенный человек. Ты права, Кэтрин, права почти во всем. Мне нелегко было это принять, нелегко взглянуть правде в глаза.

– Господи, когда же вы, наконец, поцелуете друг друга и помиритесь? – взмолился Макс, снова появляясь в фойе. Он, судя по всему, притаился в гостиной и подслушивал их разговор. – Уин, если позволишь этой женщине уйти, то ты полный идиот.

– Я… я… – запнулся Уин.

– Ты влюблен в нее. – Макс покачал головой, словно это была непреложная истина.

Уин пронзил отца разгневанным взглядом.

– Ты любишь меня? – срывающимся голосом спросила К.О. – Скажи, потому что я тоже тебя люблю.

И в ответ на это признание в глубине его глаз вспыхнул свет.

– Кэтрин, я рад, что ты пришла. Однако все очень серьезно, и мы должны как следует подумать. Это слишком важно, и мы не можем позволить себе раствориться в чувствах, навеянных праздничной атмосферой Рождества. Поговорим после праздника, хорошо?

– Я не могу! – вскричала она.

– Правильно! – воскликнул Макс, подбадривая ее. – Пойду позвоню Лавон. Нам всем стоит выпить шампанского.

– Так что же тогда важно? – спросил Уин.

– Мы, – объяснила она. – Ты и я. Я люблю тебя, Уин, и не могу вынести мысль, что больше не увижу тебя. Это разрывает мне сердце. Мне не нужно время, чтобы подумать о нас. Я уже знаю, что чувствую, и, если то, что сказал твой отец, правда, то и ты знаешь, что чувствуешь ко мне.

– А мне действительно необходимо подумать, – настаивал Уин. – Я еще не решил, что стану делать, потому что не могу продвигать книгу, в которой почти полностью разочаровался. Позволь мне сначала разобраться с этим.

– Нет! – воскликнула К.О. – На первом месте должна быть любовь. – Она заглянула в его глаза. – Любовь все меняет, Уин. – А затем, не в силах больше сдерживаться, отбросила сумочку и коробку с рождественским поленом и обняла его.

Сначала Уин стоял неподвижно, но затем вдруг крепко обнял ее.

– Ты всегда такая упрямая? – спросил он.

– Да. Иногда еще упрямее. Спроси Зельду.

Уин поцеловал ее. Он крепко прижал ее к себе, словно не мог поверить, что она действительно рядом с ним, в его объятиях.

– Вот и продолжайте в том же духе, – раздался откуда-то издалека голос Макса.

Но Уин и К.О. будто не слышали его.

– Последние дни с ним сладу не было, – продолжал Макс. – Но теперь все должно измениться.

Уин прервал поцелуй и заглянул ей в глаза.

– Мы, наверное, всегда будем смотреть на вещи по-разному.

– Возможно.

– Я могу быть таким же упрямым, как и ты.

– А вот это вряд ли, – со смехом откликнулась К.О.

Он снова приник к ее губам, словно не в силах надолго от нее оторваться. Каждый поцелуй становился длиннее и глубже предыдущего.

– Я не верю в долгие ухаживания, – пробормотал Уин, не открывая глаз.

– Я тоже, – откликнулась К.О. – И я обязательно захочу детей.

Он заколебался.

– Нам ведь не нужно отвечать на все вопросы прямо сейчас, правда, доктор Джеффрис?

– Насчет Санты…

Она закрыла ему рот поцелуем. Только так можно было сломить его сопротивление.

– Я просто собирался предложить вытащить Санту из-под саней, – прошептал он, на мгновение приоткрыв глаза.

– Правда? – О таком она и не мечтала.

– Правда.

К.О. была готова отказаться от Санты, если Уин останется с ней. Но если у нее будут и Санта и Уин, то это намного лучше.

– Но только никаких хомяков, – твердо сказал он.

– По кличке Фредди, – добавила К.О.

Уин усмехнулся:

– Кличка не имеет значения.