Рождественские повести

- Надеюсь, я не был слишком нерадивым опекуном, - продолжал доктор, но, во всяком случае, сегодня утром меня должны формально уволить, освободить - и как это еще называется? - от моих опекунских обязанностей. Наши друзья Сничи и Крегс явились сюда с целым мешком всяких бумаг, счетов и документов, чтобы ввести тебя во владение состоявшим под моей опекой имуществом (жаль, невелико оно, так что распоряжаться им было нетрудно, Элфред, но ты станешь большим человеком и увеличишь его); иначе говоря, придется составить какие-то смехотворные бумажонки, а потом подписать, припечатать и вручить их тебе.

- А также надлежащим образом засвидетельствовать, согласно закону, сказал Сничи, отодвинув свою тарелку и вынимая из мешка бумаги, которые его компаньон принялся раскладывать на столе. - Но так как я и Крегс распоряжались наследством вместе с вами, доктор, мы попросим обоих ваших слуг засвидетельствовать подписи. Вы умеете читать, миссис Ньюком?

- Я незамужняя, мистер, - поправила его Клеменси.

- Ах, простите! И как это я сам не догадался? - усмехнулся Сничи, бросая взгляд на необычайную фигуру Клеменси. - Вы умеете читать?

- Немножко, - ответила Клеменси.

- Утром и вечером читаете требник, - там, где написано про обряд венчания, - а? - в шутку спросил поверенный.

- Нет, - ответила Клеменси. - Это для меня трудно. Я читаю только наперсток.

- Читаете наперсток! - повторил Сничи. - Что вы этим хотите сказать, милейшая?

Клеменси кивнула головой:

- А еще терку для мускатных орехов.

- Да она не в своем уме! Это случай для Канцлерского суда! * - сказал Сничи, воззрившись на нее.

- ...если только у нее есть имущество, - ввернул Крегс.

Тут вступилась Грейс, объяснив, что на обоих упомянутых предметах выгравировано по изречению, и они, таким образом, составляют карманную библиотеку Клеменси, ибо она не охотница читать книги.

- Так, так, мисс Грейс! - проговорил Сничи. - Ха-ха-ха! А я было принял эту особу за слабоумную. Уж очень похоже на то, - пробормотал он, поглядев на Клеменси. - Что же говорит наперсток, миссис Ньюком?

- Я незамужняя, мистер, - снова поправила его Клеменси.

- Ладно, скажем просто Ньюком. Годится? - сказал юрист. - Так что же говорит наперсток, Ньюком?

Не стоит говорить о том, как Клеменси, не ответив на вопрос, раздвинула один из своих карманов и заглянула в его зияющие глубины, ища наперсток, которого там не оказалось, и как она потом раздвинула другой карман, и, должно быть, усмотрев там искомый наперсток, словно драгоценную жемчужину, на самом дне, принялась устранять все мешающие ей препятствия, а именно: носовой платок, огарок восковой свечки, румяное яблоко, апельсин, монетку, которую хранила на счастье, баранью косточку, висячий замок, большие ножницы в футляре (точнее было бы назвать их недоросшими ножницами для стрижки овец), целую горсть неснизанных бус, несколько клубков бумажных ниток, игольник, коллекцию папильоток для завивки волос и сухарь, и как она вручала Бритену все эти предметы, один за другим, чтобы тот подержал их.

Не стоит говорить и о том, что в своей решимости схватить этот карман за горло и держать его в плену (ибо он норовил вывернуться и зацепиться за ближайший угол) она вся изогнулась и невозмутимо стояла в позе, казалось бы, несовместимой с человеческим телосложением и законами тяготения. Достаточно сказать, что она в конце концов торжествующе напялила наперсток на палец и забренчала теркой для мускатных орехов, причем оказалось, что запечатленные на них литературные произведения были уже почти неразборчивы - так часто эти предметы чистили и натирали.

- Это, стало быть, и есть наперсток, милейшая? - спросил мистер Сничи, посмеиваясь над Клеменси. - Что же говорит наперсток?

- Он говорит, - ответила Клеменси и, поворачивая наперсток, стала читать надпись на нем, но так медленно, как будто эта надпись опоясывала не наперсток, а башню, - он говорит: "Про-щай оби-ды, не пом-ни зла".

Сничи и Крегс расхохотались от всей души.

- Как ново! - сказал Сничи.

- Чересчур просто! - отозвался Крегс.

- Какое знание человеческой натуры! - заметил Сничи.

- Неприложимо к жизни! - подхватил Крегс.

- А мускатная терка? - вопросил глава фирмы.

- Терка говорит, - ответила Клеменси: - "Поступай... с другими так... как... ты... хочешь... чтобы поступали с тобой".

- Вы хотите сказать: "Наступай на других, а не то на тебя наступят"?

- Это мне непонятно, - ответила Клеменси, недоуменно качая головой. - Я ведь не юрист.