Рождественские повести

- Вот уже и полегчало, - сказала миссис Крэтчит. - Глаза слезятся от работы при свечах. Не хватало еще, чтобы ваш отец застал меня с красными глазами. Кажется, ему пора бы уже быть дома.

- Давно пора, - сказал Питер, захлопывая книгу. - Но знаешь, мама, последние дни он стал ходить как-то потише, чем всегда.

Все снова примолкли. Наконец мать сказала спокойным, ровным голосом, который всего лишь раз чуть-чуть дрогнул.

- А помнится, как быстро он ходил с Малюткой Тимом на плече.

- Да, и я помню! - вскричал Питер. - Я часто видел.

- И я видел! - воскликнул один из маленьких Крэтчитов, и дочери тоже это подтвердили.

- Да ведь он был как перышко! - продолжала мать, низко склонившись над шитьем. - А отец так его любил, что для него это совсем не составляло труда. А вот и он сам!

Она поспешила к мужу навстречу, и маленький Боб в своем неизменном шарфе - без него он бы продрог до костей, бедняга! - вошел в комнату. Чайник с чаем уже дожидался хозяина на очаге, и все наперебой стали наливать ему чай и ухаживать за ним. Затем двое маленьких Крэтчитов взобрались к отцу на колени, и каждый прижался щечкой к его щеке, как бы говоря: "Не печалься, папа! Не надо!"

Боб весело болтал с ребятишками и обменивался ласковыми словами со всеми членами своего семейства. Заметив лежавшее на столе шитье, он похвалил миссис Крэтчит и дочерей за прилежание и сноровку. Они закончат все куда раньше воскресенья, заметил он.

- Воскресенья? - А ты был там сегодня, Роберт? - спросила жена.

- Да, моя дорогая, - отвечал Боб. - И жалею, что ты не могла пойти. Тебе было бы отрадно поглядеть, как там все зелено. Но ты же будешь часто его навещать. А я обещал ему ходить туда каждое воскресенье. Сыночек мой, сыночек! - внезапно вскричал Боб. - Маленький мой! Крошка моя!

Слезы хлынули у него из глаз. Он не мог их сдержать. Слишком уж он любил сынишку, чтобы совладать с собой.

Он поднялся наверх - в ярко и весело освещенную комнату, разубранную зелеными ветвями остролиста. Возле постели ребенка стоял стул, и по всему видно было, что кто-то, быть может всего минуту назад, был здесь, сидел у этой кроватки... Бедняга Боб тоже присел на стул, посидел немного, погруженный в думу, и когда ему удалось справиться со своей скорбью, поцеловал маленькое личико. Он спустился вниз умиротворенный, покорившийся неизбежности.

Опять все собрались у огня, и потекла беседа. Мать и дочери снова взялись за шитье. Боб принялся рассказывать им о необыкновенной доброте племянника Скруджа, который и видел-то его всего-навсего один-единственный раз, но тем не менее сегодня, встретившись с ним на улице и заметив, что он немного расстроен, - ну просто самую малость приуныл, пояснил Боб, - стал участливо расспрашивать, что его так огорчило.

- Более приятного, обходительного господина я еще в жизни не встречал, - сказал Боб. - Ну, я тут же все ему и рассказал. "От всего сердца соболезную вам, мистер Крэтчит, - сказал он. - И вам и вашей доброй супруге". Кстати, откуда он это-то мог узнать, не понимаю.

- Что "это", мой дорогой?

- Да вот - что ты добрая супруга, - отвечал Боб.

- Кто ж этого не знает! - вскричал Питер.

- Правильно, сынок, - сказал Боб. - Все знают, думается мне. "От всего сердца соболезную вашей доброй супруге, - сказал он. - Если я могу хоть чем-нибудь быть вам полезен, прошу вас, приходите ко мне, вот мой адрес", сказал он и дал мне свою визитную карточку!

- И дело даже не в том, что он может чем-то нам помочь, - продолжал Боб, - Дело в том, что он был так добр, - вот что замечательно! Ну, прямо, будто он знал нашего Малютку Тима и горюет вместе с нами.

- По всему видно, что это добрая душа, - заметила миссис Крэтчят.

- А если б ты его видела, моя дорогая, да поговорила с ним, что бы ты тогда сказала! - отвечал Боб.

Я ничуть не удивлюсь, если он пристроит Питера на какое-нибудь хорошее местечко, помяни мое слово.

- Ты слышишь, Питер! - сказала миссис Крэтчит.

- А тогда, - воскликнула одна из девочек, - Питер найдет себе невесту и обзаведется своим домом.

- Отвяжись, - ухмыльнулся Питер.

- Конечно, со временем это может случиться, моя дорогая, - сказал Боб. - Однако спешить, мне кажется, некуда. Но когда бы и как бы мы ни разлучились друг с другом, я уверен, что никто из нас не забудет нашего бедного Малютку Тима... не так ли? Не забудет этой первой разлуки в нашей семье.

- Никогда, отец! - воскликнули все в один голос.

- И я знаю, - продолжал Боб, - знаю, мои дорогие, что мы всегда будем помнить, как кроток и терпелив был всегда наш дорогой Малютка, и никогда не станем ссориться - ведь это значило бы действительно забыть его!

- Никогда, никогда, отец! - снова последовал дружный ответ.

- Я счастлив, когда слышу это, - сказал Боб. - Я очень счастлив.

Тут миссис Крэтчит поцеловала мужа, а за ней - и обе старшие дочки, а за ними - и оба малыша, а Питер потряс отцу руку. Малютка Тим! В твоей младенческой душе тлела святая господня искра!