Рождественские расследования

– Ну, как вам сказать… Игорь Константинович у мужа очень долго работал управляющим, но с полгода назад Леша поймал его на воровстве. Ничего критического, здесь пара сотен, там, но, согласитесь, очень неприятно. Вся его семейка была задействована. Ну, муж вызвал его, поговорил и уволил к чертям. А Залуцкий потом устроился к нам в охрану поселка, где-то с месяц назад. Мы еще удивились, выходное пособие он получил по полной программе, неужели так в деньгах нуждался? Мы еще предположили: он на своих махинациях так погорел, что пришлось бросить бизнес и идти в охранники. Это было… диковато. Леша еще удивлялся, мол, в его мире так не бывает. Видеть Залуцкого было не очень приятно, но мы никуда жаловаться не стали, да и общения с ним никакого, кроме приветствий.

– Вы сказали, что ваш муж уволил всю семью? – уточнила Агата. – Кого еще?

– Двух сыновей, – ответила Лариса Ковалева. – Они работали вместе с мужем, у них что-то вроде ИП. Ну, знаете, иногда бывает сложно с финансами, приходится проводить деньги через субподрядчиков, партнеров. Деньги шли через Залуцкого и его сыновей, но всеми делами отец ведал, дети-то у него, как динозавры, здоровые и безмозглые. Кроме спортзала их и не видели нигде. Мне ведь на шоссе, когда они нас из машины заставили выйти, показалось на мгновение что-то знакомое, но я была так напугана, что не придала этому значения.

– А при мне они всегда молчали или разговаривали шепотом, – добавил Арсений и натянул плед на голову. – Я же их сто лет знаю, пусть мы и не друзья, но запросто бы по голосам опознал.

– Почему же они не обратились за выкупом, когда похитили вас? – спросила Агата, адресуя этот вопрос скорее себе. Лариса и Арсений переглянулись и одновременно пожали плечами.

– У Залуцких есть дача где-то у озера, – вспомнил Арсений. – Не знаю где, никогда там не был, но это точно недалеко.

Залуцких взяли без шума и пыли, правда, не на их даче, которая хранила следы спешной эвакуации, а на соседней, на которую семейка перебралась, воспользовавшись отсутствием хозяев. Бдительный Литухин увидел не только следы на снегу, но и длинную борозду, как будто волокли нечто тяжелое, вроде мешка, ну, или трупа. Однако, к счастью, обошлось без жертв и даже стрельбы. Когда спецназ ворвался в небольшой домик, Игорь Константинович Залуцкий и два огромных, как буйволы, парня спокойно ужинали в полной темноте. В соседней комнате, на полу, валялся связанный Ковалев. Неподалеку, на опушке леса, стояла моя машина, угнанная несколько часов назад.

Агата поехала вместе с бойцами, хотя я ее и отговаривал. После того, как группа захвата положила Залуцких на пол и освободила Ковалева, она, чеканя шаг, вошла в дом и первым же делом, проигнорировав задержанных, полезла в холодильник, откуда с удовлетворением вынула тушку гуся все в той же фольге. К сожалению, от купленных ею колбас и овощей остались лишь жалкие объедки. Испечь гуся Залуцким, к счастью, в голову не пришло.

– А вы, видимо, совсем без ума, раз обнесли дачу сотрудницы СК, да еще у начальника оперотдела тачку угнали? – ехидно спросила она.

– Поднимите меня, – попросил Залуцкий-старший.

Агата кивнула. Мужчину подняли с пола и усадили на стул, откуда он посмотрел на нас с нескрываемой досадой. Помолчав, Залуцкий поглядел на лежащих на полу сыновей с заметным отвращением.

– Дал Бог дебилов, – вздохнул он. – Ничего не случилось бы, если бы кое-кто слушал отца родимого и не впутывался в идиотские ситуации.

Я заметил, что Залуцкий больше не присюсюкивает и не говорит, как персонаж старого фильма. Его речь была плавной, голос бархатистым, и даже выглядел он гораздо моложе того дедка, что встретился мне днем.

– Вы решили поквитаться с Ковалевым после увольнения? – спросила Агата.

– Ну да. Только не из-за увольнения. Он бы не обеднел. Два моих обалдуя потихоньку его обворовывали, причем так тупо это делали, что все косяки невооруженным взглядом были видны. Просто их никто сильно не проверял. А тут Новый год, отчетность, у Ковалева в бухгалтерии появилась какая-то соплячка из энтузиастов, она недостачу и нарыла. Прежний бухгалтер первым делом бы ко мне пришел, а она сразу к начальству побежала. Ковалев вызвал этих болванов, ну и при всем честном народе их унизил да выгнал вон. А следом и меня.

– Какой плохой дядя, – усмехнулась Агата. – Ваши детки его обворовывали, и он еще виноват?

– Деточка, помните, как у классика: оскорбив лошадь, вы оскорбили наездника? – усмехнулся Залуцкий.

– Я вам не деточка, а следователь Лебедева, – отрезала она. – Зачем отца-то похитили? Вам сына было мало?