Рождественские убийства

Между елями, окружавшими ее со всех сторон, тянулись матери с детьми. Из динамиков тихо звучали рождественские гимны, заглушаемые возбужденными голосами детей, которые с нетерпением топтались в медленно продвигающейся очереди и старались хоть одним глазком разглядеть впереди Санта-Клауса на золотом троне в тускло освещенной ледяной пещере и с мешком с подарками у его ног. Вход в пещеру украшала прозрачная серебряная ткань, колыхавшаяся от легкого дуновения ветерка. При этом также покачивались сотни крошечных серебряных колокольчиков на ветвях елей и хрустальные фигурки на стенах пещеры. Все это производило неизгладимое впечатление, и даже Берди, видевшую Бена Блафа без грима и, конечно же, заметившую дюжину тщательно спрятанных пропеллеров, приводящих воздух в движение, не оставила равнодушной атмосфера праздника и волшебства. Берди была так поглощена собственными мыслями и ощущениями, что не заметила, как наступила на ногу мужчине, стоящему прямо перед ней, когда она вышла из импровизированного леса.

– Прошу прощения, мадам, – произнес одетый в безупречный костюм администратор магазина, осторожно высвобождая свою ногу. – Я могу вам чем-то помочь?

– О, это моя вина. Прошу прощения. – Берди посмотрела на администратора. – Нет, нет, все в порядке. Спасибо. Просто наблюдала за вашим Санта-Клаусом. Он просто удивительный, не так ли?

– О да, – вежливо пробормотал в ответ незнакомец, однако его глаза приобрели какое-то странное стеклянное выражение. Берди взглянула на прикрепленную к его груди карточку: «Э. Симпсон». Стало быть, это тот самый Эрни Симпсон, доставляющий неприятности Бену. Он казался довольно вежливым, и все же было в нем нечто такое…

– Это такая сложная работа, – сказала Берди, забросив удочку, и, к ее удовлетворению, рыбка заглотила наживку.

– Ну, я так не считаю! – воскликнул Эрни, глядя поверх ее головы. – Некоторые люди так ее превозносят, но я не раз говорил руководству, что выполнять такую работу может любой человек, искренне любящий детей. Я, например… – Эрни внезапно осекся и покраснел, запоздало осознав всю неуместность своих замечаний в сложившихся обстоятельствах.

– Некоторые люди обладают слишком большим самомнением, правда? – невинно проговорила Берди, словно не заметила неловкости. – Особенно когда они проводят много времени на людях, как ваш Санта. Должно быть, это ужасно вас всех раздражает. – Сказав это, Берди с надеждой ждала ответа.

Но Эрнест Симпсон, преданный сотрудник «Фредерикса» с двадцатилетним стажем, больше не допустил промашки. Он что-то уклончиво пробормотал в ответ и отошел в сторону, чтобы дать Берди дорогу. Та с сожалением покинула его, но, отойдя на почтительное расстояние, позволила себе обернуться. Симпсон стоял на том же месте, а его взгляд был устремлен на старика в красном кафтане. Во всей его фигуре чувствовалось напряжение, пальцы сжались в кулаки, а лицо исказила зловещая гримаса. От вежливости и благопристойности не осталось и следа. И если бы взгляды могли убивать…

Верити Бердвуд с большим энтузиазмом бродила по торговому центру. К удивлению Рассела Дижона и неожиданно для себя самой, она весьма заинтересовалась Беном Блафом и праздничными украшениями. Но, по мнению Рассела, это было только к лучшему. Только вот, к сожалению, она упоминала имя старика и хвалила работу Дижона почти каждому сотруднику торгового центра, отчего те с каждой минутой становились мрачнее. Старая дрянь Уна Стэк из отдела нижнего белья почти открыто выражала презрение. А Симмс из отдела ювелирных изделий и вовсе произнес весьма неуместную речь о неудовлетворительной работе службы охраны. К счастью, Расселу удалось сгладить все острые углы, и миниатюрная корреспондентка очень быстро о них позабыла. Она явно наслаждалась экскурсией, и по мере того, как они переходили из отдела в отдел, ее глаза блестели все ярче за толстыми линзами очков.

В половине шестого Рассел попрощался с гостьей и с чувством облегчения направился в свой офис. Пиар-кампания в поддержку избранного им курса была весьма кстати, и он с удовольствием выступил в роли гида. В будущем Рассел отводил себе роль главного действующего лица, и при его внимании к деталям все должно было идти гладко с самого начала. Однако дела требовали присутствия в офисе: ведь он провел целый день с этой репортершей и даже отложил ленч. Так что теперь нужно наверстывать упущенное.

Выйдя из лифта, Рассел направился к своей студии, пытаясь привести мысли в порядок. Придется остаться сверхурочно. Впрочем, он никогда не уходил с работы раньше семи. Сегодня в виде исключения Рассел не станет обходить отделы и осматривать украшения. В конце концов, он уже сделал это в течение дня. К тому же можно прийти завтра пораньше и сделать это. Ему все равно нужно будет наполнить мешок Санта-Клауса и… Рассел остановился как вкопанный и досадливо щелкнул языком. О, проклятье! Он опять забыл про Бена Блафа. Старик будет в ярости.