Рождественский кинжал

– Ну, если ты так понимаешь помощь, то я нет, – сказал Хемингуэй. – Разумеется, кто-то из своих! И как хорошо исполнено, по высшему классу! На кинжале не найдут даже комариных какашек. Можешь положиться на нашего неизвестного друга. Все продумал. Он выбрал то оружие, на которое девять человек из десяти будут смотреть всю жизнь и не придадут никакого значения. Он выбрал то время, когда в доме полно гостей и у всех есть причины убрать с дороги Хериарда. Он воспользовался моментом, когда все переодевались к ужину, убил хозяина и не торопясь положил нож на место. Очень поучительно столкнуться с такой птицей.

Сержант Вер задумчиво смотрел на стену над камином.

– Да, и больше того, он мог взять нож в любое время, – добавил он. – Никаких признаков, что преступник снимал и ножны.

– По всем признакам, он этого не делал.

– Я и говорю. Наверное, никто не заметил бы, если бы нож вытащили из ножен незадолго до убийства. Он не попадается сразу на глаза, нужно посмотреть вверх.

– Гораздо более важна возможность в любой момент вернуть его на место, – рассуждал Хемингуэй. – Например, когда все пойдут спать. В общем, ты, наверное, уже начал понимать, что этот угрожающий кинжал представляет чисто академический интерес.

Глава 12

Инспектор Хемингуэй едва успел убрать в чемодан кинжал с ножнами, как в комнату вплыл Старри и встал на пороге с выражением надменного достоинства. Хемингуэй, не будучи поклонником этой личности, грубо спросил:

– Что вы хотите?

Старри бросил на него испепеляющий взгляд и ответил с подчеркнутой вежливостью:

– Инспектор, мистер Джозеф хочет, чтобы я спросил вас и второго полицейского, будете ли вы обедать. Если да, то холодную закуску подадут в кабинет.

– Нет, спасибо. – Хемингуэй был невысокого мнения о холодных закусках в разгар зимы.

Старри слегка поклонился. Его стеклянный взгляд заметил, что стул сдвинут с места, и он поднял глаза выше. Зафиксировав исчезновение одного из кинжалов выразительным подъемом бровей, он подошел, чтобы вернуть стул на место. Потом опустил шторы, с презрением посмотрел на разобранную елку и наконец удалился.

– Не нравится мне этот парень, – пробурчал Вер с заметной неприязнью.

– Просто комплекс неполноценности, – ввернул умное слово Хемингуэй. – Тебе не понравилось, что он назвал тебя «второй полицейский».

– Все вынюхивает, – мрачно сказал сержант. – Заметил, что кинжала нет. Теперь разнесет это по всему дому.

– Тогда мы сможем понаблюдать за реакцией, – ответил Хемингуэй. – Пойдем! Мы отвезем кинжал на экспертизу и заодно поужинаем. Мне надо подумать.

Во время горячей и обильной трапезы в гостинице «Голубая собака» он был необычно молчалив, и сержант не делал попыток заговорить с патроном. Только когда передними поставили сыр, Вер осмелился заметить:

– Я думал об этом кинжале.

– А я – нет, – сказал Хемингуэй. – Я думал о сыре и о закрытой двери.

– Не знаю, что тут предположить, – признался сержант. – Чем больше я размышляю, тем более бессмысленным мне это кажется.

– Должна быть причина, – пожевал губами Хемингуэй. – И очень веская. Кто бы ни убил Натаниеля Хериарда, закрыв потом за собой дверь, он шел на чертовский риск, что его за этим застукают. Он делал это не ради хохмы.

– Хороша хохма, – согласился Вер. – Похоже, в этом вы правы. Но какая может быть причина?

Хемингуэй не ответил. Спустя некоторое время сержант медленно проговорил:

– А если предположить, что убитый с самого начала не запер дверь? В конце концов, у нас нет никаких доказательств, что он это сделал. Я подумал... А если убийца вошел в комнату и закрыл за собой дверь...

– Старый Хериард устроил бы скандал.

– Нет, если это был его племянник, то нет. Он мог подумать, что Стивен зашел откровенно поговорить с ним и не хочет, чтобы им помешали.

– И что? – слегка заинтересовался Хемингуэй.

– Ну, Стивен или кто другой убил его. Вы помните, лакей сказал, что подходил к двери и пытался войти, а она была закрыта? Вдруг в тот момент убийца был в комнате?

– Хорошо, вдруг. И что? Сержант потер подбородок.

– Я еще не разработал это до конца, но мне показалось, может быть, он подумал, что должен запереть за собой комнату.

– Почему?

– Может, из-за фактора времени? Вдруг он подумал, что если пару минут спустя кто-нибудь пройдет по коридору, потрогает дверь и увидит, что она не заперта, то вычислит время убийства? Не скажу, что я полностью понимаю...

– Нет, и никто другой тоже, – перебил его Хемингуэй.

– Но это же может быть причиной, – уперся сержант Вер.

– Причин можно найти сколько угодно, но не забывай, не так-то легко повернуть ключ с другой стороны. Убийца должен был запастись необходимым инструментом! Это не могло быть импровизацией.

– Могло, если он продел в ушко ключа карандаш с веревкой.

– Может быть, но у нас нет никаких свидетельств, что он это сделал. Наоборот, у нас масса свидетельств, что он не делал этого.

– На ключе были чьи-нибудь отпечатки пальцев? – спросил сержант.

– Старого Хериарда и лакея. Они почти стерты. Как и следовало ожидать.

Вер вздохнул.

– Да, концов не найти! Правда, сэр? Будь я проклят, если знаю, как браться за это дело.