Рождественский кинжал

– Вам можно позавидовать. – Мод забрала вязание и журнал. – Я не могу обойтись без дневного отдыха.

Ничего не поделаешь. Мод ушла, а миссис Дин осталась в компании с Эдгаром Мотисфонтом.

Между тем Матильда присоединилась к Стивену в бильярдной и не слишком серьезно играла с ним в «американку». Натирая мелом кончик кия, она сказала:

– Не хочу вмешиваться в твои незатейливые развлечения, Стивен, но мне бы хотелось, чтобы ты оставил Джо в покое. У него добрые намерения.

– Пятью словами ты его уничтожила. Заходи с красного.

– Помолчи, я буду играть как хочу, – сурово отрезала Матильда, но последовала его указаниям. – Я считаю, Джо очень трогательный.

– Актер-неудачник. Я так не считаю.

– Спасибо, это мы все видим. Хотела бы я знать, почему он так тебя любит.

– Могу сказать честно, что не давал ему для этого никакого повода. Если ты как следует ударишь по белому...

– Помолчи! Почему ты его так не любишь?

– Проклятый старый лицемер! – свирепо огрызнулся Стивен. – Тебе не приходилось в течение двух лет наблюдать, как он подлизывается к дяде Нату?

– Если бы он лишил тебя твоего наследства, тогда у тебя были бы основания не любить его, – заметила Матильда.

– Будь он проклят! Лучше бы он это сделал! Она не могла не рассмеяться.

– Да, я тебя понимаю, но это недостойно тебя, Стив! Допускаю, что манеры Джо говорят против него, а привычка называть тебя грубияном в некоторой степени извиняет твои убийственные наклонности, но надо отдать ему должное, он исключительно честно с тобой поступил. Мне кажется, Нат никогда бы не написал этого завещания без его уговоров.

Стивен загнал красный шар в одну из луз и выпрямился.

– Поскольку я, как тебе скажет этот актериш-ка, очень своенравен, такой альтруизм меня раздражает.

Матильда достала красный шар из лузы и поставила на полку.

– Для этого нет никаких оснований. Если бы Джо был просто лицемером, то заставил бы Ната оставить все деньги ему.

Стивен скривился.

– Он всегда на сцене. Просто не выношу его.

– Ну, он не может удержаться, это его вторая натура. Он видит себя в стольких ролях. Ты слышал, как он поддерживал диалог с твоей будущей тещей?

– Спрашиваешь! – усмехнулся Стивен. – А ты слышала, что он полагается на мою доброту, которая спасет его от работного дома?

– Нет, это я пропустила. Они с Мод собираются оставаться в Лексхэме?

– Нет, насколько я знаю!

– Мне кажется, Мод этого не хочет, – заметила Матильда. – Что ты о ней думаешь, Стивен?

– Что можно думать о пустоте? Да, в чем дело? Последнее было обращено к Старри, который вошел в комнату и стоял в дверях с выражением терпеливого достоинства на лице.

– Прошу извинить меня, сэр, но я подумал, что вы захотите знать – инспектор из Скотленд-ярда снова здесь.

– Он хочет меня видеть?

– По этому поводу, сэр, я ничего не могу сказать.

– Хорошо, вы можете идти! Старри поклонился.

– Очень хорошо, сэр. Возможно, мне следует упомянуть, что перед обедом инспектор извлек один из кинжалов из этой комнаты и взял его с собой.

Сообщив новость, дворецкий застыл в ожидании произведенного ею эффекта. Однако он был разочарован, поскольку Стивен, хотя и взглянул быстро на стену над камином, не сделал никакого замечания по этому поводу. Матильда тоже ничего не сказала, правда, слегка вздрогнула. Старри пришлось довольствоваться этим немногим. Он удалился на половину слуг, где и развлек наиболее приятных ему коллег в высшей степени красочным и целиком выдуманным пересказом реакции мистера Стивена.

Стивен казался погруженным в игру. Он закончил свою партию быстрее, чем предполагала Матильда, – он был хороший игрок – и оставил ей легкий удар.

– Странно, что так ужасно узнать о настоящем орудии преступления, – наконец нарушила она молчание, воцарившееся после сообщения дворецкого. – Мы должны были вспомнить об этих кинжалах.

Стивен не ответил. Матильда, заметив, что его лицо стало угрюмым, почувствовала, что ей в который раз хочется постичь работу его странного скрытного ума. Она резко спросила:

– Кто подобрал твой портсигар?

– Не знаю.

– Он был у Валерии, но ее нельзя заподозрить в том, что она входила в комнату Натаниеля, а тем более убила его. Чем больше я об этом думаю, тем более мне кажется невероятным, что кто-то мог унести эту вещь наверх.

– Сам дядя Нат.

– Я в это не верю. Зачем ему?

– Например, чтобы вернуть его мне.

– Он был не в том настроении, когда я видела его в последний раз, – ответила Матильда. – Кроме того, если Валерия действительно оставила портсигар на столике около своего кресла, там он был в безопасности. Вот что я скажу тебе, Стивен: с этим портсигаром связана какая-то тайна, и я не могу разгадать ее.

Стивен, казалось, был не склонен обсуждать эту тему. Он хмыкнул и повернулся, чтобы записать счет на доске. Ужасное сомнение охватило Матильду: а что она, собственно, о нем знает?