Рождественский кинжал

– И это еще одна причина, почему мне не следовало работать в полиции, – сделал вывод Хемингуэй. Он прошел в ванную и осмотрел вентиляцию. – Если это единственная штука, которая была здесь открыта, – а именно так все и говорят, – надо разобраться с ней. Дай-ка мне табуретку.

Сержант выполнил его просьбу, и инспектор встал на табуретку, чтобы разглядеть вентиляционный ход.

– Чтобы пролезть через такую кишку, нужен лилипут, – заметил снизу сержант. – Тот молодой паренек внизу не мог этого сделать.

– А еще он бы непременно попортил штукатурку.

– Может, у обуви были мягкие подошвы? – предположил сержант.

– Вероятно. Допустим, преступник пролез через шахту вентиляции. Как он это сделал?

– Забрался по лестнице.

– Меня интересует, как он просочился сквозь эту дыру после того, как вскарабкался по лестнице?

Сержант внимательно посмотрел на шахту и вздохнул.

– Понимаю, о чем вы, сэр.

– Наконец-то! Начнем с того, что залезть внутрь он мог только головой вперед, и зацепиться внутри ему было не за что. Значит, добравшись до выхода, он должен был шлепнуться на пол головой вниз, потом спокойно встать, подойти к старику, который ничего не слышал, и пырнуть его ножом.

– Наверное, дверь была закрыта. А старик был глуховат.

– Тогда он был глух как пень. Думай головой!

– Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь сумел пробраться сквозь эту шахту, сэр, – признал сержант, немного поразмыслив. – Выходит, преступник попал в комнату через дверь.

Хемингуэй слез с табуретки и вернулся в спальню.

– Отлично. Так и запишем. Дальше: покойный лежал на полу спиной к двери.

Сержант сдвинул брови.

– И что это означает, сэр?

– Ничего, – ответил Хемингуэй. – Можно предположить, что преступник незаметно прокрался в комнату и ударил его в спину. Или что Джерард вначале смотрел в другую сторону, а после удара развернулся и упал спиной к убийце. Он хотел позвонить и тянулся к стоявшему на камине колокольчику. Я говорил с местным судмедэкспертом, он сказал, что такой удар – в область поясницы, чуть правее позвоночника, – не приводит к мгновенной смерти. Так что положение тела нам ни о чем не говорит.

– А дверь перед убийством была закрыта?

– Никто не знает, потому что неизвестно, когда его убили. Если бы я позволил себе пофантазировать – чего никогда не делаю, – то предположил бы, что дверь закрыл сам хозяин.

– Почему, сэр?

– Согласно показаниям свидетелей. Всегда нужно слушать свидетелей. По большей части они врут, но… В данном случае все в один голос твердят, будто у Натаниэля был вспыльчивый характер, а Джозеф признался, что пытался успокоить брата, и тот спустил на него всех собак. Он тащился за ним половину лестницы. Представь, что ты разъяренный Натаниэль, а тебя преследует Джозеф. Что бы ты сделал?

– Честно говоря, не знаю, – растерялся сержант.

– Значит, ты питаешь с Джозефу больше симпатии, чем я. Если бы этот болтун прицепился ко мне, я бы хлопнул дверью, а потом запустил бы чем-нибудь тяжелым в стену.

Сержант улыбнулся, но заметил:

– Это только догадки.

– Верно, поэтому мы будем рассматривать их как одну из версий. – Инспектор приблизился к двери. – Если я прав и Натаниэль сам закрыл дверь, то про фокус с карандашом и веревочкой можно забыть: с его помощью преступник мог защелкнуть за собой замок, но не открыть его снаружи. К тому же у полиции хватило ума осмотреть поверхность двери.

– Дубовая панель довольно жесткая. Мягкая веревка не оставила на ней следов.

– Все равно появились бы мелкие царапины, которые можно разглядеть под лупой. Остается одно – убийца подошел к закрытой двери и повернул торчавший внутри ключ через замочную скважину.

– Отмычкой, – кивнул сержант. – Я так и подумал. Но на ключе не нашли никаких следов. Иначе мы бы точно знали, что он использовал отмычку.

– Ничего бы мы не знали! Ты не имел дела с профессиональными взломщиками, приятель. Это любительская работа, а много ли ты знаешь любителей, у которых есть профессиональный инструмент?

– Но все равно подобная возможность не исключена, – возразил сержант.

– Не исключена, однако маловероятна, – отрезал Хемингуэй. – Лишь один из сотни дилетантов в курсе, что есть инструменты, поворачивающие ключ с обратной стороны. Не говоря уже про то, чтобы знать их названия.

– Многие люди знают про такие инструменты, – настаивал сержант. – Названий они, может, и не знают…

– Ну да, они просто идут в ближайшую мастерскую и говорят: знаете, мне нужны клещи, такие маленькие клещи в виде щипчиков для бровей, чтобы открывать замки снаружи, – съязвил инспектор.

Сержант покраснел, но не сдался.

– Да, это хорошая идея. А если он использовал щипчики для бровей?

– Даже и думать нечего, – махнул рукой инспектор. – Во-первых, они слишком слабые и недостаточно гибкие. А во-вторых, бороздки на них нанесены горизонтально, а не вертикально, и ими нельзя ухватиться за ключ. Есть другие варианты?

– Хорошо, сэр, но если убийца не использовал отмычки, как он попал в комнату? Как-то ведь он там оказался. А если дверь перед убийством не была закрыта, то как он закрыл ее потом, не использовав старый трюк с веревочкой и карандашом? Ума не приложу.