Рождественский квест

Едва только «Панцеры» набрали крейсерскую скорость и, дрожа, трясясь и громыхая, взяли железный курс на Александровский дворец, впереди промелькнул ночной патруль на тупорылом кюбельвагене. Что-то они заподозрили, или умудрились увидеть, что за рулём машины сидит не немецкий водитель, а русак в рваном бушлате. Закричали, приказывая Сергею остановиться. Но сейчас его могла остановить только атомная бомба. Он показал им жест, который его поколение выучило благодаря американским боевикам, и прибавил скорости. Послышись выстрелы. В зеркале Крутой видел, как кюбельваген резко развернулся и с него едва не снесло тент порывом ветра. Несколько ярких вспышек распороли снежную метель. Раздались гулкие хлопки. От заднего борта полетели щепки.

Патроны на них тратить он не стал. Боеприпасы ему ещё пригодятся. Впереди ещё много прекрасного. Кюбельваген был быстрее «Опеля», и Крутояров убедился в этом уже через минуту. Солдаты что-то орали, стреляя по кабине. Заднее стекло тренькнуло и осыпалось крошкой, ветровое тоже. Горе-хронотурист попытался было «залезть» в мотор кюбельвагена, но едва не потерял управление над обоими «Панцерами», а позволить себе остаться без брони не мог.

Легкий автомобиль стал его обгонять, выстрелы не прекращались. В кабине не осталось ни одного стекла, а Сергей, скрючившись, всё пытался поставить «Панцеры» на автопилот. Не получалось. Когда он понял, что сейчас его пристрелят, то, рискуя потерять оба танка-тарана, на время оставил их и нащупал кюбельваген. Выискивать оружие и обезвреживать каждый автомат он не стал, боясь тратить на это драгоценное время. Всё-таки не так он силён, как ему показалось. А ведь мечтал танковую дивизию под контроль взять. Фиг тебе, а не дивизия! Нащупав рулевое управление кюбельвагена, он резко рванул влево. «Фольксваген KdF» был настолько лёгким, что его могли поднять четверо сильных солдат. Потому и полететь этой машинке сам Бог велел. «Фольксваген», уткнувшись мордой в огромный сугроб, перевернулся. Стрельба прекратилась.

Между тем первый «Панцер», брошенный на произвол судьбы, соскочил с дороги и уже пахал глубокие снега, зарывшись в белую вату по самое не могу. Второй хотел было нырнуть вслед за ним, но Крутояров успел перехватить инициативу и направил его подальше от обочины. Завязший танк был потерян. Не оставалось времени выводить его на дорогу, и «Панцер» продолжал бороздить снежную целину, пока не упёрся лбом в угол дома.

Крутой сидел в кабине как снегурочка, осыпанный стеклянной крошкой, и радовался, что пережил ещё одно приключение, понимая, однако, что на сегодня парад приключений ещё не завершён. Да уж, немцы взялись за него основательно. Правда, и он в долгу не остаётся, столько техники уже из строя вывел, типографию из-под носа увёл. А вот то, за чем он сюда пришёл, так и не добыл ещё. И ведь что за рукопись, заколдована она что ли? Он за ней — она от него. Но он её достанет, достанет! Ведь осталось-то метров пятьсот проехать и устроить небольшой праздничный салют. И чем больше шуму и иллюминации, тем сговорчивей будут немцы. Люди вообще ничего не любят делать, пока им демонстрацию силы не устроишь. Стоит перед ними помахать кулаками, как они становятся очень сговорчивыми. А уж если стукнешь побольней, то сделают всё, как положено.

«Панцер» тем временем достиг ворот. Звук удара, резкий скрежет. Створки разлетелись в разные стороны. Послышалась беспорядочная стрельба из автоматов. Сергей не видел, что там происходит, он был ещё далеко. Вслепую покрутил башней и шмальнул из обоих пулемётов. Опасаясь, что «Панцер» вмажется в здание, сбавил скорость и остановил технику. Подъехав поближе, притормозил «Опель» перед воротами и снова двинул вперёд танк. Но уже не быстро, а медленно. Время от времени стрелял из обоих стволов, стараясь экономить патроны. Даже если этот гроб и был битком набит боеприпасами, перезарядить пулемёты Крутояров ни за что бы не смог, для этого нужно было залезть внутрь. Потому палил метко, насколько позволяло удалённое управление пулемётами, и экономно. Нервы были на пределе, и очень хотелось засадить длинную очередь. Вообще, это была чисто русская привычка, любим мы погулять на последние.

Сергей слышал выстрелы, звон битого стекла, ругань и стоны. «Панцер» плевался короткими очередями. Солдаты спрятались за колоннами и стреляли в ответ. Кто-то притащил трофейный ПТР и принялся целиться в «Панцер». Это было жёстким сюром — германский солдат стреляет из советского оружия по своей технике. Крутой сразу почувствовал эту машинку и скользнул по ней, осматривая устройство. Если из шмайсеров стрелять по броне он позволял, то допустить хотя бы одного выстрела из ПТР не мог. Противотанковое ружьё продырявит эту жестянку без проблем, а то и вовсе из строя выведет. А машина ещё пригодится.

Он заклинил спусковой механизм, и пока солдат пытался понять, в чём дело, расстрелял его из пулемёта. А из шмайсеров пусть палят, «Панцеру» это как в слона из рогатки.