Рождественский квест

Снова повалил снег и поднялся ветер. Крупные снежинки залепляли ветровое стекло, короткие дворники с работой не справлялись и размазывали снежинки только по верхней части лобовухи. Сергей чертыхался и щурил глаза, вглядываясь в белую мглу. Руль дёргался в его руках — всё же не гидравлика, к тому же машину то и дело заносило. Все мышцы были напряжены до предела, раны не болели, но чувствовались.

К счастью, по дороге они никого не встретили. Иначе пришлось бы совсем туго. Да в такой снеговерти попробуй разгляди чего! Родную маму не узнаешь.

Дом был и вправду заброшенный. Это была покосившаяся русская изба, построенная ещё при царе Горохе. Крыша похожа на прогнувшуюся спину старой клячи, у которой от долгой и тяжёлой лошадиной жизни едва не переломился хребет. Во двор не въехать — снега навалено чуть не до плеч. Ванька сказал, что в сарае должны быть снеговые лопаты и полез внутрь, ловко, как пловец, работая руками в снегу.

Снег повалил пуще прежнего, и Сергей был уверен, что до утра природа скроет все следы. Поэтому, когда пацан принёс две широкие лопаты, не раздумывая, стал раскидывать снег. Вокруг стояла тишина, в этом районе сейчас никто не жил. И это тоже было на руку.

Действие амфетамина заканчивалось. Всё тело ныло, каждый мускул противился насилию, но делать было нечего. Надо было кидать снег, иначе станок в дом не втащишь. Ванька, насколько хватало силёнок, откидывал белую вату в сторону. Работали молча, хотя иной раз очень хотелось смачно выматериться.

Крутой уже почти и забыл о рукописи, сейчас для него главным было установить эту чёртову швейную машинку в одной из комнат дома.

Шаг вперёд. Толчок. Поднять лопату. Откинуть снег в сторону. Шаг вперёд. Толчок. Монотонная работа успокаивала. Расслабляла. Покажись сейчас рота гестаповцев, Сергей наверно крикнул бы им: «Э, мужики, присоединяйтесь!»

Шаг вперёд. Толчок. Минут десять, двадцать, полчаса, час. Когда докопали до дома, Крутой взглянул на часы и присвистнул. Четыре часа самозабвенного труда на благо Родины. Ванька, бедолага, совсем на ногах не стоит, вымотался.

Потом они разобрали часть забора. Сделать это было несложно. Гнилые штакетины отрывались с лёгкостью.

Крутояров вернулся к машине, с трудом завёл двигатель, едва не застывший в этакий мороз. Развернул грузовик и аккуратно стал подавать задом, стараясь не врубаться в сугробы. Мальчик стоял у дома и в самый последний момент замахал руками: «Стоп». Сергей выпрыгнул из кабины, залез в кузов, осмотрел станок, приподнял его и понял, что один никак его не осилит. Надо что-то придумать. Способ придумался быстро — он видел, как грузчики сгружали с «Камаза» какие-то балки. Ставили доски одним краем на кузов и по ним спускали груз. Спросил про доски, Ванька бросился в сарай и нашёл. Ну, не доски, а так, издевательство. Но хотя бы это. Сергей, откинув задний борт, установил эти гнилушки и при помощи рычага стал подталкивать станок к краю. Подключился Ванька. Он скорее мешался, чем помогал, но Крутояров молчал. Лишь ещё чуть поднапрягся и… Он поставил край станка на доски. Подтолкнул его. Ещё чуть. И ещё немного. Хрустнули доски, громадина заскользила по ним как по льду. Доски выдержали, швейная машина господина Алисова благополучно просвистела как дрезина по рельсам и въехала передними ножками в снег.

Затем при помощи нехитрых рычагов они дотолкали швейную машинку до двери и запихнули в дом. Радовало, что домина был просевшим, и порог оказался не очень высоким.

…Они сидели на очищенной от снега лавочке, прислонившись спинами к брёвнам сруба. Сил почти не осталось, но отдыхать времени не было.

— Ну всё, Ваня, — отдышавшись, сказал Сергей, — дальше ты уж сам. А мне всё же надо своё дело закончить. Забор-то сможешь сам на место поставить? Или помочь?

— Я сам, — прохрипел Ванька.

— Ну и ладушки, — Крутояров потрепал мальчика по плечу. — Поехал я. За следы не бойся, до утра всё заметёт. А машину я уберу сейчас, и никто и не подумает, что станок здесь.

Ванька ушёл в дом, а Крутой сел в кабину и осторожно выехал со двора. Он чувствовал, что мальчик следит за ним в окно, и улыбнулся.

Метель разыгралась не на шутку. Он ехал, почти не видя дороги, лишь иногда ориентируясь по телеграфным столбам. И молил Бога, чтобы не съехать в темноте с дороги.

7

Куда сейчас? В Александровский дворец. Как там капитан Харт говорил? «Зайдите в штаб гестапо и спросите лейтенанта Зильбермана». «Тут-то меня и сцапают!» — подумал Сергей. Он стал считать, что у него в активе. Всё те же неиспользованные два патрона в капитанском вальтере, три гранаты в карманах. Два кулака. И две ноги, чтобы быстро-быстро перемещаться, пока тебя не прихлопнули.

Нет, с таким арсеналом там делать нечего. Ещё на подходе его из пулемётов расстреляют. К тому же гестаповцы сейчас на взводе, они напуганы, а страх обычно толкает людей на самые непредсказуемые действия. Порвут они его, как пить дать порвут.