Рождественский поцелуй

Мисс Хевершем не могла осуждать Даффина за отказ, потому что повела себя как настоящая идиотка. Какая грандиозная глупость – выставить себя в крайне невыгодном свете перед мужчиной, которого она так отчаянно пыталась затащить в постель! Реджина не только потерпела фиаско в попытке соблазнить Даффина Оуклифа, но и умудрилась оскорбить его, а может, даже и разозлить. Теперь ей предстояло решить, как избегать встреч с ним на протяжении всей оставшейся жизни. А сделать это будет очень непросто, учитывая близкую дружбу Даффина с Марком и Николь. Тем более что сейчас Реджина гостила в их доме на Аппер Брук стрит.

Чета Гримальди ожидала ребенка, который должен был появиться на свет весной, и в одном из своих писем Николь упомянула о том, что была бы очень рада обществу Реджины, если та согласится на время покинуть загородное поместье. Учитывая зачастившиеся визиты в Суррей графа Драйдена, Реджина тут же написала ответ, в котором выразила готовность стать компаньонкой кузины вплоть до родов, и принялась столь спешно собирать вещи, что напугала Женевьеву, разбуженную для этих целей гораздо раньше обычного.

Дядя Эдвард отпустил Реджину в Лондон лишь из за деликатного положения Николь. Существовала вероятность, что та произведет на свет наследника титула, и благополучное разрешение от бремени волновало дядю Эдварда гораздо больше, чем перспектива устроить судьбу племянницы. И все же герцог ясно дал понять Реджине, что, даже находясь в столице, она не должна забывать о предстоящем бракосочетании с лордом Драйденом. Николь с Марком всегда считали, что Реджина вполне способна выбрать мужа самостоятельно, но, когда написали об этом дяде, тот выдвинул ультиматум: «Хорошо. Пусть она найдет себе мужа в Лондоне в период рождественских праздников или вернется в Суррей и обручится с Драйденом».

Всю дорогу до Лондона Реджина только тем и занималась, что составляла список подходящих – в понимании герцога – женихов, которые в первую очередь должны были обладать титулом, но одно за другим вычеркнула все имена, ибо ни одно из них совершенно ее не привлекало. К тому же она не знала, захочет ли кто то из этих джентльменов сделать ей предложение. А если ей все же придется выйти замуж за графа Драйдена, по крайней мере, она останется жить по соседству с бабушкой.

По просьбе внучки леди Гарриет поговорила с герцогом Колчестером, однако тот остался непреклонен в своем решении перед смертью устроить судьбу племянницы. Все подозревали, что дядю Эдварда удерживали на этом свете две вещи: замужество Реджины и рождение наследника. И хотя герцог был невероятно старомоден в вопросах брачных союзов, Реджина нежно любила его.

– Я поступил с тобой несправедливо, – с дрожью в голосе произнес дядя Эдвард в то утро, когда она уезжала в Лондон. – Мне не стоило позволять тебе так долго оставаться в девицах. Однако, прежде чем покинуть этот мир, я намерен исправить свою ошибку.

Реджина пыталась объяснить, что уже давно смирилась со своим положением старой девы, но дядя и слышать ничего не хотел. Лорд Драйден был приличным человеком из хорошей семьи, а самое главное – он попросил руки Реджины. В конце концов леди Гарриет, которая тоже придерживалась старомодных взглядов на брак, уступила воле герцога, являвшегося главой семьи, и попыталась подбодрить Реджину рассказами о том, как красив и богат ее будущий муж.

В целом в лорде Драйдене не было ничего отталкивающего. Довольно привлекательный (не такой, как Даффин Оуклиф, конечно, но все же) и до неприличия богатый, он всегда относился к Реджине с уважением. Только вот не любил. Он долго ждал ее согласия, но отнюдь не потому, что сходил по ней с ума. Его попросту привлекала земля – часть приданого Реджины. Браки, заключаемые ради земель и денег, были не таким уж редким явлением в высшем свете, и все же Реджина не могла заставить себя радоваться союзу с человеком, которого интересовало только количество акров, а вовсе не ее глаза. По пути в Лондон она пыталась смириться с данным обстоятельством, уговаривая себя, что, возможно, брак с Драйденом окажется не таким и ужасным. В конце концов это меньшее, что она могла сделать для своего несчастного умирающего дяди, который забрал ее к себе, когда она осиротела в возрасте двенадцати лет и от которого не видела ничего, кроме доброты. Разве она не хотела, чтобы его душа упокоилась с миром?

Что ж, хорошо. Вскоре после Крещения они дадут объявление о помолвке в «Таймс», и Реджина выйдет замуж за лорда Драйдена. И все же на протяжении многих месяцев она никак не могла выбросить из головы мысли о Даффине и во время долгого путешествия в Лондон решила, что если ей суждено провести остаток жизни с мужчиной, которого она не любит и не хочет, то подарит свою девственность человеку, которого выберет сама. Это станет проявлением независимости, крупицы которой у нее еще остались. Только вот Даффин Оуклиф ответил отказом, и поражение отнюдь не прибавило ей решимости.