Рождество хищницы

Когда они уедут отсюда, вернувшись к своей старой жизни в Сарасоте, и вновь перейдут к своим старым взаимоотношениям – будет больно. Даже сильнее, чем при ее разводе с Чарльзом. Потому что ее бывшему мужу, хоть он и был временами очаровательным, прежде чем стать холодным и отдалиться от нее, никогда не удавалось затронуть ее сердце, как это сделал Дрю. Раньше он шутил о том, чтобы растопить «Снежную Королеву», но он и понятия не имел, насколько был прав. Дрю действительно растопил ее прочные стены, полностью лишив ее эмоциональную сторону какой-либо защиты, и без нее Женевьева чувствовала себя обнаженной и уязвимой, словно черепаха без панциря.

– Детка? – пробормотал он тихо ей на ухо, и в его низком голосе слышалось искреннее беспокойство.

– Я просто… Я не могу сейчас говорить об этом, хорошо? – прошептала Джен, наконец, вновь промокнув глаза. – Ты можешь… Можешь просто обнять меня, Дрю? Просто обнимать меня еще одну ночь?

– Люблю держать тебя в своих руках, детка, – пробормотал он. – Но давай сначала позаботимся об удобстве.

Они оба были полуодетыми, но Дрю, сняв с себя одежду, после помог Джен выбраться из свитера и бюстгальтера. Когда она вздрогнула в чуть прохладном воздухе хижины, он протянул ей свою футболку, что надел под свитер, и Женевьева с благодарностью натянула ее на себя. Дрю был намного выше нее, потому футболка, слабо отдававшая его теплом и пряным запахом, прикрыла ее бедра.

Как только они удобно оделись (или разделись, в случае Дрю), он потянул Женевьеву обратно на матрас, укрыв их покрывалом. Она дрожала из-за холода простыней, но Дрю пододвинул ее ближе к себе, вжимая в свое гораздо большее тело, когда они легли на маленькую кровать, разделяя тепло их тел.

Изнуренная сильным удовольствием и подавляющими эмоциями, что пришли после, Женевьева прикрыла глаза, впитывая в себя уют освещенной огнем хижины. Она наблюдала, как танцуют на стенах тени, и, наконец, уснула в успокаивающих объятьях Дрю.

***

Дрю проснулся еще до рассвета, дрожа от холода. Развернувшись на импровизированной кровати к крошечному камину, он увидел, что огонь почти потух, оставив после себя лишь несколько тлеющих угольков – неудивительно, что стало холодно!

Оставив Женевьеву на кровати, он выскользнул из-под одеял, бросив в камин еще несколько бревен, убедившись, что они начали гореть. Как только он увидел пламя, облизывающее толстую древесину, то удовлетворенно кивнул. Этого должно хватить.

Дрю вернулся к маленькой кровати, а его кожа покрылась мурашками от холода. Но, когда он попытался устроиться рядом с Женевьевой, не разбудив ее, то увидел в сумерках, как отблески огня отражаются в ее распахнутых в ее глазах – она уже проснулась.

– Дрю? – вопросительно прошептала Джен.

– Прости, огонь почти потух, – пробормотал он, устраиваясь рядом с ней под одеялом. – Не хотел, чтобы мы превратились в ледышки за ночь.

– Ты холодный, – пробормотала Джен, но вместо того, чтобы отстраниться, прижалась к нему, потираясь своей сочной задницей об его внезапно затвердевший член.

– Хм, тебе лучше не делать этого, детка, – мягко предупредил ее Дрю. – Если ты не хочешь повторения.

– Возможно, хочу, – ее голос прозвучал в темноте мягко и почти что мечтательно.

– Я не против, если и ты не возражаешь, – уверил ее Дрю, обхватив ее грудь и осторожно потянув за соски, от чего Джен застонала. – Но на этот раз, давай будем спокойнее, хорошо?

– Что… Что это значит? – ее голос уже звучал прерывисто, и Дрю вновь подумал о том, насколько невероятно сексуальной она была, и сколько удовольствия он желал ей подарить

– Я подразумеваю это.

Дрю навис над Джен, от чего она тихо застонала, удивившись, когда он расположился меж ее бедер.

Джен охотно раскрылась для него, вновь застонав, когда Дрю опустился вниз, потершись всей длиной своего члена об ее влажную открытую киску, прежде чем найти вход.

– На этот раз легко, детка, – пробормотал он, медленно скользнув внутрь. – Легко и медленно.

– Дрю! – простонала Джен, когда мужчина вошел в нее. – О боже.

Она уперлась головой в его предплечье, и Дрю пристально посмотрел в ее глаза, двигаясь внутри нее.

– М-м-м, ты такая красивая, Джен, – пробормотал он, наслаждаясь тем, как она выглядела в танцующих тенях и бликах огня. На ее лице появилось какое-то мягкое выражение и та открытость, о которой он не думал ранее.

Женевьева вернула ему взгляд, в ее глазах застыла мечтательность, они были полны эмоций, когда они наслаждались друг другом, полностью объединившись телом и разумом.

В мыслях Дрю не возникло сомнений – он влюблен в Женевьеву Уэллс. Он влюбился в своего босса, что вероятно было невозможно глупым поступком. Но, черт возьми, если бы он мог справиться с этим сейчас, когда узнал настоящую Женевьеву… и теперь, когда они разделили не только свои тела, но и сердца.