Рождённые из пепла (СИ)

Весь двор ждал её у ворот. Кто-то поедет следом на площадь, другие останутся здесь. Иные поглядывали на неё с сочувствием, другие с подозрением, третьи с удивлением, потому что на солнце королева сияла как алмаз.

В день собственной казни она предстала в платье цвета горного снега. Серебряная вышивка на кайме юбки и плечах сияла, как искры снеговых пиков на солнце. Овальный обшитый серебряной парчой вырез аккуратно открывал тонкие ключицы. Воздушные кружева крыльями спускались с плеч к подолу. Длинные узкие рукава треугольником заканчивались у пальцев. На груди переливался гранями старинный алмаз в серебряной оправе — фамильное украшение матери. Волнистые волосы в красивой причёске струились от ветра по спине и плечам, сзади вставлен цветок красного мака.

Микая была прекрасна как невеста. В этом платье она собиралась выйти замуж за Тиана. И сейчас надела его на свою казнь, что воссоединит её с любимым на вершине Божественной горы.

Микаю задушат. Проливать Благословенную кровь — грех даже для палача, а потому её ждала шёлковая петля. Поэтому на шее не было украшений. Лишь на пальце серебряное кольцо с алмазом и ониксами — подарок возлюбленного на будущую… несостоявшуюся помолвку.

Долгие минуты, может, часы в закрытой повозке. Бесчисленные повороты. Случайные голоса стражников и прохожих. Стук копыт в такт биению сердца. Микая не чувствовала ни волнения, ни тревог. Впервые на три года на сердце было легко. Сегодня всё кончится.

Открытая дверь и бьющее в глаза утреннее солнце. Микая лёгким шагом спустилась с подножки. Тёплые лучи лизнули кожу на ключицах. Ветер коснулся волос и ресниц. Каблуки стукнули по мощёной дороге, ещё прохладной с ночи.

Вокруг люди. Так много разных лиц и глаз. Загорелые работяги с натруженными руками. Зажиточно одетые торговцы с цепкими взглядами. Женщины в белых чепцах и платках. Ремесленники с мозолистыми ладонями. Даже дети с невинными глазами. Все они смотрели на неё. Только стражники, что в несколько рядов выстроились между Микаей и толпой, отводили взгляды и поджимали губы.

На эшафоте в чёрном капюшоне её ждал палач, сжимал в руках шёлковую петлю. Поодаль на стульях расселись аристократы. На соседнем помосте в нескольких от эшафота ярдах сидел в креслах Совет лордов. Генрих в центральном. Великий и ужасный канцлер пришёл посмотреть на её смерть — убедиться, что Микая не воскреснет и не выдаст его тайны.

И она шла. Сколько раз Микая проходила этой дорогой к креслу, чтобы увидеть очередную смерть приговорённых. Теперь она посмотрит их глазами. Сколько раз она молчала, когда очередную невинную душу лишали жизни. Теперь закончилось молчание. Вчера её голос звенел перед народом. Сегодня будет шептать одним лишь богам.

«Тиан, ты тоже это видел? Ты тоже шептал?»

Её поставили перед всеми на колени. Палач встал за спиной. Распорядитель зачитал пустые слова и объявил время последней молитвы. Микая заметила, что в толпе и впрямь кто-то начал молиться. Но за неё ли?

Микая в последний раз взглянула на ясное небо, когда под мёртвую тишину петля обвила её шею и сдавила.

«Сегодня во сне я видела смерть. И вот ты здесь…»

***

Рвануло так, что даже издалека заложило уши. Джек — дурак, это надо было сделать тише! Ивор с крыши опасливо оглянулся в сторону площади, не услышали ли тревогу там, но синие и зелёные точки стражников не сдвинулись в своём кольце ни на шаг. Только последние ряды горожан на краю площади растерянно оглянулись назад.

На месте казни собрались, наверное, тысячи людей. Все ближайшие переулки тоже забиты, из слуховых окон на чердаках свешивались любопытные головы. Вот бы они все поддержали сопротивление, тогда дни канцлера мигом бы оказались сочтены.

Сейчас в толпе находилось всё боеспособное сопротивление. Они разделились на маленькие группки и готовились кинуться в атаку по сигналу. С собой они взяли только короткое оружие, которое можно спрятать под одеждой. Длинные мечи и копья только бы привлекли внимание, да и не умеют они с ними обращаться. Ивор натаскивал их драться кинжалами и короткими мечами. Адам провёл короткую ночную тренировку, но разве один раз прибавит мастерства?

Ивор приложил ладонь ко лбу козырьком и прищурился на ярком солнце. По серой мощёной дороге к площади подъезжала чёрная повозка в окружении красных и синих мундиров. Вот она — настоящая.

Ивор мигом спрыгнул на деревянную балку с фонарём, спустился на чужой балкон, перепрыгнул на соседний и помчался верхними путями в сторону площади. Времени мало.

«Надеюсь, меня тут не подстрелят. Люди Адама уже должны были снять лучников и надеть их мундиры».

Ивор против солнца не мог разглядеть, состоялась ли подмена, но лучники тёмными силуэтами стояли на крышах. Стражники в синих и зелёных мундирах окружили эшафот и помост Совета плотным кольцом. Ивор скрипнул зубами. Их больше, чем вчера. Тонкая линия зелёных мундиров так же стояла по краям площади. Они хорошо виднелись среди разноцветной толпы.

Ивор нырнул в неё с головой. На него сердились, ругались, толкали, но Ивор не обращал внимания и пробирался поближе к помостам.