Рожки и длинные ножки

– Нет, я ничем не могу вам помочь, – ответила одна.

– Даже примерно не представляю, о ком вы говорите, – произнесла вторая.

Этим сыщикам и пришлось удовольствоваться. Никто в магазине не помнил Сергея Кукушку. Но оказалось, что у Залесного есть еще одна идея.

– А кто из ваших нынешних сотрудников мог работать с Кукушкой?

Тетушки полезли в компьютер, отталкивая друг друга круглыми большими попами. И выдали информацию, что такой человек у них в магазине остался всего один.

– Слава Охолупко, он может помнить Кукушку.

При упоминании этого имени Залесный моментально сделал стойку. Да и Алена заволновалась. Слава Охолупко! Именно о нем говорила сестра пропавшего Сергея Кукушки.

– И где нам найти этого Славу?

– Сегодня он не работает… К сожалению.

– Но у вас ведь должен иметься его адрес?

И Залесный так обаятельно улыбнулся тетушкам, что те невольно заулыбались в ответ. А потом вновь нырнули в список сотрудников и выдали сыщику требуемую информацию. После этого Игорь тепло поблагодарил дамочек и спросил:

– Разрешите воспользоваться вашим служебным ходом?

Разумеется, те ему разрешили. Да и как им было отказать в этой просьбе такому красавцу, сверкающему на них своей ослепительно белоснежной фарфоровой улыбкой. Алена хорошо помнила, каких трудов стоило Инге добиться от Залесного, чтобы он пошел к стоматологу. Эти самые зубы Инге пришлось буквально насильно вставить в челюсти своего любимого мужчины. На то, чтобы уговорить его сначала в принципе, а потом вынудить дойти до стоматологии и усадить в кресло протезиста, у Инги ушло столько сил, что, наверное, ей было бы легче вставить эти зубы самой себе вторым рядом.

Но факт оставался фактом: как только улыбка Залесного обрела голливудскую белизну, женщины стали гораздо больше обращать на него внимание. И сейчас Алена искренне порадовалась, что Инга не видит, какими взглядами одаривают тетушки из бухгалтерии симпатичного следователя.

Сам Залесный, казалось, не обращал внимания на такую ерунду. Не замечая печальных прощальных взглядов тетушек, он сделал Алене знак и вышел с ней через служебный ход. Зачем он это делает, Алена не поняла, потому что Игорь ничего ей не объяснил, зато, оказавшись во дворе, удовлетворенно крякнул. Алена посмотрела в ту же сторону и увидела, что возле крылечка расположились трое молодых людей, двое курили, а третий потихоньку попивал пиво из баночки, совершенно не обращая внимания на то, что рабочий день еще в разгаре.

– Ребята, – шагнул к ним Залесный. – Вы ведь грузчики из «Пятерочки»?

Ребята насторожились, но подтвердили. Да, они грузчики.

– А кто у вас самый старожил?

– Федька дольше всех работает.

И ребята кивнули на своего приятеля, невозмутимо прихлебывающего пивко.

– А Славу Охолупко ты знаешь?

– Ну, допустим.

Физиономия парня с пивом утратила некоторую долю своей безмятежности. И Алена невольно подумала, что с этим именем у парня связаны не самые приятные воспоминания.

– И что он за человек?

Федька смутился еще больше.

– Человек? Говно он, а не человек!

Федька употребил куда более грубое выражение, да еще и пиво свое в сторону отставил, так разволновался.

– Почему же он… Как вы сказали?

– Вот если бы у вас знакомая была, на которой вы жениться подумывали, а какой-нибудь… прошу прощения у дамы, какой-нибудь говнюк ее бы у вас увел, а потом бы бросил и еще над вами бы ржал, тогда как?

Налицо была настоящая жизненная драма. Хоть и рассказанная так косноязычно, она все равно затронула душу Залесного. И он сочувственно спросил у грузчика:

– А чего этот Охолупко ржал-то?

– А что я сам не додумался, что шалаву женой назвать собирался.

И Федя вновь схватил свое пиво, сделал огромный глоток из бутылки. Чувствовалось, что история эта до сих пор больно его задевает.

– Я слышал, что у Натахи пацан родился, – произнес тем временем второй грузчик. – Уж не от Славки ли родила?

– Или, может быть, твой пацан? Ты экспертизу закажи! – хохотнул третий грузчик.

Федя в ответ злобно сплюнул и, закинув свою порядком опустевшую бутылку из-под пива куда подальше, скрылся в дверях магазина.

Ну, допустим, этот эпизод и впрямь Славу Охолупко не красил. Но нельзя же судить о человеке только по одной ситуации. Возможно, в других ситуациях этот же самый Охолупко выступал в роли благородного человека. И Залесный обратился за разъяснениями к двум оставшимся грузчикам.

– Благородство? – удивились оба. – Что-то мы такого не припомним. Бабы вот на него вешаются, что правда, то правда.

– Вон и Федькина Натаха не устояла. А ведь у них с Федором все на мази было, дело к свадьбе двигалось. А Славка ей глазом один раз подмигнул, она и растаяла. Про Федора позабыла, прямо у него на глазах с Охолупко этим лизалась.

– Только бабы у Славы долго не задерживаются. То он с одной, а потом глядишь – с другой, а через месяц его какая-то старая карга на машине до работы подкидывает.

– А потом снова молодые и иногда даже симпатичные.

– И все эти бабы, что молодые, что старые, что уродины, что красотки, все они до того в Славку влюбленные, что ни денег, ни подарков для того, чтобы его при себе удержать, не жалеют.