Розовая ксандрейка и драдедамовый платок. Костюм - вещь и образ в русской литературе XIX в.

«Сегодня кончены воздухи в церковь Данилова монастыря. По белому глазету вышиты вязь из роз и лилей, эмблема юношеской красоты и ангельской чистоты незабвенного Валуева, приношение мое в память его» (Попова Е. И. Дневник. Из московской жизни сороковых годов. Спб., 1911. С. 157).

Цветные утки´ давали дополнительную окраску блестящей поверхности ткани, просвечивая на сгибах, складках. Поэтому глазеты и другие парчовые ткани часто описывают как розовые, голубые, белые и т. д. Кроме того, цельнометаллические утки XVI–XVIII вв. в XIX е. почти повсеместно заменялись имитирующей их фольгой на нитяной основе, которая часто была разноцветной, и колористическое решение ткани таким образом обогащалось.

ГОРО´ХОВЫЙ

«„Знаешь ли, кто это был? — сказал один другому: — Это Б., сочинитель“. — „Сочинитель!“ — воскликнул я невольно — и, оставя журнал недочитанным и чашку недопитою, побежал расплачиваться и, не дождавшися сдачи, выбежал на улицу. Смотря во все стороны, увидел я издали гороховую шинель и пустился за нею по Невскому проспекту — только что не бегом».

Пушкин А. С. История села Горюхина, 1830. Первая публикация — 1837 г.

Гороховый — цветообозначение, серо- или грязно-желтый цвет. После публикации пушкинской повести современники узнали в господине Б. Фаддея Булгарина, известного своей страстью к доносам. Вероятно, что именно в конце 30-х гг. выражение «гороховое пальто» приобрело иносказательный смысл, хотя у некоторых авторов первой половины XIX в. «гороховый» используется только как цветообозначение. Например, у М. С. Жуковой в небольшой повести «Дача на Петергофской дороге»: «Вера Яковлевна в кухне ворчит что-то на повара-лакея, в гороховой ливрее» (1845. Гл. 4).

Во второй половине XIX в. фразеологизм «гороховое пальто» или «гороховая шинель» уже воспринимался как знак причастности к сыскному отделению, символ осведомителя.

М. Е Салтыков-Щедрин писал в повести «Современная идиллия»: «Был уже одиннадцатый час утра, когда мы вышли для осмотра Корчевы. И с первого же шага нас ожидал сюрприз: кроме нас, и ещё путешественник в Корчеве сыскался. Щеголь в гороховом пальто, в цилиндре — ходит по площади и тросточкой помахивает» (1877–1882. Гл. XVII).

Писатель счел необходимым сделать следующее примечание: «Гороховое пальто — род мундира, который, по слухам, одно время был присвоен собирателям статистики».

В следующей, XVIII главе М. Е. Салтыков-Щедрин ещё откровеннее говорит о роде занятий господ в гороховых пальто: «Опять почувствовали мы знакомое дуновение, и опять мимо нас промелькнула гороховая масса, увенчанная цилиндром; промелькнула и растаяла.

— Спектр! — воскликнул Глумов: — но спектр спасительный, господа! Он посылается нам для того, чтоб мы знали, что можно и что нельзя… Итак, возблагодарим».

ГРЕЗЕ´Т

Была Венера-вертихвостка
Востра и на язык бойка.
Смекнувши мигом, в чем загвоздка,
Кто настращал ее сынка,
Она приубралась, умылась,
Как в день воскресный нарядилась.
<…> В кунтуш люстриновый одета,
В очипке новом из грезета

,Явилась на поклон к отцу.

Котляревский И. П. Энеида, 1798–1814. Ч. 1. Первая полная публикация — 1842 г.

Грезет, гризет, резет — это однотонная шерстяная или низкосортная шелковая ткань с мелким цветочным тканым рисунком. Название ткани заимствовано из французского языка. Но во Франции уже в XVIII в. девушку, одетую в платье из грезета, называли гризеткой (grisette). Примерно тогда же, во второй половине XVIII в., «гризетка» означала молодую кокетливую женщину, работающую горничной, продавщицей, модисткой (ouvrière coquette; см.: Larousse. Paris, 1927. P. 470), и такое определение имело двойственный смысл, игривый оттенок.

В поэме И. П. Котляревского «очипок из грезета» — самый подходящий костюм для Венеры-вертихвостки, деталь, подчеркивающая ее легкомысленное поведение (очипок — чепец, головной убор).

Интересно, что в старинной русской народной песне «Во саду ли, во огороде» зафиксировано иное написание слова — гризет, более точно следующее французскому оригиналу: «Принеси, моя надёжа, алого гризету, Чтоб не стыдно было девке на улицу выдти» (цит. по: Русские народные песни. М.; Л., 1936. Сб. 2. С. 67). В областных вариантах этой песни встречается и произношение — резет. Например, «Ты купи, моя надежа, алого резету. На две шубки, на две юбки, На две телогреи» (этот вариант был записан автором в Москве в самье Вагаповых — Андриановых — Саблиных. На московское происхождение варианта указывает также упоминание «шубки» — московского покроя сарафана (см. сарафан).

Грезет бывал обычно серого цвета с серым тканым узором.

ГРОГРО´Н