Розовые очки

Когда они уставшие засыпали, Марк вспомнил про наколку, нежно повернул Катю к себе спиной, отбросил ее волосы вверх и впился губами в маленькое черненькое перышко.

— Все-таки нашел, — сквозь сон улыбнулась Катя.

— Там в телефоне тебя ждет сюрприз от детектива. Напомни мне завтра, я покажу. — И он еще крепче ее обнял и притянул к себе.

Утром она прочитала заметку в его телефоне и нахмурилась:

— Получается, я для тебя открытая книга?

— А ты хочешь быть ребусом? Или судоку?

Катя замотала головой:

— Нет, просто боюсь, что ты меня прочитаешь и…

Она не договорила, он закрыл ей рот поцелуем, чтобы не болтала глупости. Это была его женщина. Он так четко это понимал: вся его! Он чувствовал ее, знал, что ей надо, и безумно хотел дать. И давал. То, что пока мог дать…

Марк опять оставил Кате деньги под подушкой, и еще до взлета в аэропорту получил от нее сообщение:

«Рррррррррр!»

Ему показалась невероятно смешной ее реакция, и он ответил:

«Мррррррр! Мяу».

Они понимали друг друга без слов. И чувствовали. И это был запредельный кайф, когда не только секс связывает людей, но и души переплетаются и становятся общими.

В Москве его опять ждал Володя.

— Я знаю, как тебе помочь! — вместо приветствия доложил он.

Они вышли из терминала и прошли к автомобилю:

— Помнишь, как мы с тобой увлеклись боксом? — спросил друг, когда они уселись на задние сиденья.

Марк неуверенно кивнул.

— Мы же горели этим боксом! С ума сходили!

— Ну да. Было такое.

— А потом что произошло, помнишь?

И не дожидаясь ответа, друг продолжил:

— А потом мы стали ходить на тренировки каждый день, а иногда по два раза. И через месяц нам это что? Правильно, приелось. И мы его бросили.

— Ты что-то путаешь. Мне чуть глаз не выбили и бровь рассекли.

— Это тоже. Но я четко помню, как мы друг другу признались, что бокс нам надоел. Осточертел! Вот! Вспомнил твои слова.

— Да? Я и не помню…

— Так вот. С женщиной твоей надо сделать тоже самое. Ты должен с ней встречаться каждый день. Не романтические свидания в Венеции под аккомпанемент виолончели гондольера, а бытовуха! Желательно, где-то в Бутово.

Марк рассмеялся:

— То есть на старости лет мне опуститься до Бутово?

— Ну, ок. Я сниму тебе небольшую квартирку в центре. Аккуратную, но без стиралки и посудомойки. И посмотрим, как твоя Катя с этим справится.

— С чем?

— С бытом. Вся любовь разбивается о быт! Ты не знал?

— А с Лешкой как быть?

— Беру полностью под свой контроль. Буду знать о каждом его шаге. Но ты тоже не забывай иногда ночевать дома, чтобы он не подумал, что у тебя серьезные отношения с кем-то.

Марк задумался. План был хороший. Тем более, он ужасно устал от перелетов и смены обстановки.

— Дай мне неделю.

Но все решилось через пару дней.

Марк вел совещание, когда получил сообщение от Кати:

«Соскучился?»

Он честно ответил:

«Очень».

«Тогда приезжай: Смоленская набережная 5/13, десятый этаж, серая дверь направо от лифта. Стейк на ужин будет ок?»

Марк даже не ответил на это сообщение. Потому что положил телефон в карман, прервал совещание и вылетел из офиса.

Когда она открыла ему двери, он просто сгреб ее в охапку и шепотом спросил:

— Что ты делаешь со мной?

— Сейчас буду кормить, — она чуть отстранилась, провела рукой по мягкому ежику волос и повторила свою любимую фразу: — Ты мой Космос!

На ночь он остался у нее. Катя знала, какую квартиру надо снять, чтобы она понравилась Марку. И не прогадала: вроде и небольшая, всего одна спальня, но современная, чистая и с балконом на набережную. Она застелила новую белую постель и предложила ему сделать массаж.

Марк отказался, но попросил вместо сказки на ночь рассказать, как она познакомилась с его сыном.

— Это такая ужасная история… Марк, мне так стыдно. Можно сделать так, чтобы ты не знал про нее?

— Нет. Я хочу знать.

— Ты во мне очень разочаруешься.

Наверное, Марк хотел этого больше всего на свете. Но он был уверен, что это не она его разочарует, а он ее. В конечном итоге.

— Рассказывай! — почти приказ.

После смерти Олега прошел уже год, а Катю все не отпускало. Ее разрывало от ненависти: она выбросила все его вещи, разбила всю посуду в доме и все, что только напоминало о нем. Ей казалось, что от того, что она все ломает и крушит, ей легче. Сначала она вообще хотела продать квартиру. Но потом решила, что это неправильно: это ее жилплощадь, она ее выбирала, искала целый год, потом руководила ремонтом, подбирала мебель и текстиль. Почему она должна продавать такую хорошую квартиру? Олега уже нет, осталось вынести весь его запах, и она освободится от прошлого.

Но время шло, присутствия покойного мужа она уже не ощущала рядом, а ненависть все никак не проходила, жила в ее сердце и разрывала его на мельчайшие кусочки. По ночам она их склеивала, сшивала слезами, но ничего не помогало.

Именно в этот период она повадилась ходить в ночной клуб на Рочдельскую. Там она выпивала, танцевала, веселилась и под утро, на такси, возвращалась домой.

— Сама? — прервал ее рассказ Марк.

— Да.

Марк хмурился:

— А в клубе была с кем-то?

— Нет. Я шла туда не за мужчиной, а за громкой музыкой и алкоголем. И все подкаты жестко отметала. Потому что…