Розовый бархат

Ее рука коснулась его лица, он поцеловал ее пальцы и она непроизвольно вздрогнула. «Что это было?» — постаралась спросить себя девушка и еще раз коснулась его губ. Он улыбнулся, нагнулся и уже спокойно продолжил. «Это…», — она хотела что-то сказать, но тут же забыла, увидев его глаза. И опять поцелуй, а после еще и еще. Она хотела, чтобы он не останавливался, и в то же время хотела, чтобы ушел. Она несколько раз закрывала глаза, но тогда Марина теряла связь с реальностью и ей казалось, что она не у себя в комнате.

Вадим остановился, улыбнулся, и его ладонь коснулась ее щеки. Это было впервые, такое странное ощущение. Пальчики коснулись виска, она чуть повела голову, как бы говоря тем самым: еще тут. И он продолжил. Его глаза, они не бегали, а внимательно следили за ней. Она улыбнулась, поймала его пальцы губами.

«Пора заканчивать», — подумала она, но знала, что не хочет. Его рука скользнула по шее, плечу, вдоль руки, она опять вздрогнула и с любопытством посмотрела на брата. «О чем он думает?» — спросила она себя, но не успела ответить, как почувствовала, что его рука скользнула чуть ниже и как-то быстро скользнула под майку.

— Ты что делаешь? — только и успела сказать она, как его рука быстро пошла вверх. — Постой…

Но Марина не успела закончить фразу, как почувствовала его горячую ладонь на ней…

— Вот твой сок, а еще они дали тебе киви и я взял фруктовый салат.

— Спасибо, — задумчиво ответила она.

— Нет, если ты не хочешь, — он сделал вид, что тянет к себе тарелку с салатом.

— Отдай, это уже мое, — она быстро показала ему язык и пододвинула как можно ближе к себе и тарелку и сок. — Спасибо. Ты уже готов.

— К чему готов? — спросил он и высыпал в кофе сахар.

— Стать мужем.

— Ну да, наверное.

Девушка улыбнулась, сделала глоток и, чуть наклонив голову набок, посмотрела в глаза своему младшему брату.

Колпачок

— Максик, не обижайся. Ну прости меня, — подойдя к своему младшему брату, сказала Юля. — Я не хотела, так получилось.

Она часто себя ругала за то, что могла сорваться из-за пустяка, вот и сейчас. Юля попросила у него фломастер, что уже как год лежал у него на полке. Он остался с переезда, такой толстый и важный, словно командир. Папа им подписывал коробки, но Юле нравился не он сам, а его колпачок. Она присматривалась к нему, трогала его идеально гладкую поверхность, ни одной зацепинки. Нет острых углов, все плавно, словно это какой-то застывший кальмар.

— Я возьму его? — сказала она и тут же протянула руку.

— Нет! — почти крикнул Максим, соскочил и вырвал его у нее из рук.

— Ну, он же тебе не нужен.

— Не дам, — коротко ответил он и спрятал в коробку.

— Отдай! — приказала она ему, ведь знала, что он ему точно не нужен, просто лежит.

— Нет!

Вот тогда она и сорвалась, дала ему подзатыльник и еще пнула, отчего он упал на пол. Вот зачем она так поступила, Юля уже через секунду пожалела. Но что делать? Она ушла в свою комнату, достала подаренную Светкой шоколадкой, и тяжело вздохнув, вернулась к брату.

— Извини, — Юля считала, коли виновата, то надо всегда просить прощения. — На, это тебе от меня.

— Не надо, — пробурчал мальчик.

— Ну не обижайся, давай махнемся, я тебе ее, — она протянула свою драгоценную шоколадку, еще раз тяжело вздохнула. — А ты мне фломастер.

Мальчик явно понял выгоду, тут же схватил плитку, пока сестра не передумала, и вручил ее фломастер.

— Спасибочки, — обрадовалась она, что сделка завершена.

Заскочив в комнату, сразу закрыла двери и, посмотрев на этот странный предмет, зажала в кулаке колпачок.

— Ох… — протяжно выдохнула девочка и шлепнулась на диван.

Он такой твердый, такой гладкий, такой плавный и теплый в ее руках. Юля разжала пальцы и внимательно посмотрела на ярко-оранжевый фломастер. Обычно фломастеры как карандаши, небольшие, а этот пузатый. В детстве папа привез из командировки два простых карандаша, это были целые палки, он их почти час затачивал. Как она им гордилась, ни у кого такого большого карандаша не было, а у нее был. А теперь у нее есть он. Юля преподнесла поближе колпачок и, высунув язычок, прикоснулась им к пластику. На лице сперва возникла гримаса, словно попробовала редьку, а после улыбка и глазки засияли. Она еще несколько раз лизнула его, будто это леденец.

— А ты ничего, — тихо, чтобы брат не услышал за стенкой, сказала девочка и прижала его к груди.

В дверь постучали.

— Ну что еще? — недовольная тем, что ее отвлекли, спросила Юля.

— К тебе Пашка, — коротко ответил Максим.

— Ой.

Девочка соскочила с дивана, закружилась на месте, не зная, что делать. Она обещала Павлу, что пойдет с ним на набережную Туры, говорят, там красиво, все отремонтировали.

— А, сейчас, — крикнула она и стала быстро переодеваться.

Через час они уже вместе шли по гранитной мостовой, что начиналась от музея и тянулась до ДК «Нефтяник». «Мост Влюбленных», почему его так назвали? Юла молчала и смотрела на подвесное сооружение, что соединяло два берега. Раньше тут стоял деревянный мост, говорят, он разрушился. А вот теперь тут ходят влюбленные и она не исключение.