Розовый грех

В тот день ее не было, она улизнула на волю, где развлекалась с такими же парнями и девушками. Как с тем Гарри, который сегодня меня чуть не изнасиловал. Элла задолжала друзьям Джерома то ли большую сумму, то ли новую вещь взамен старой и поломанной. Не знаю. Ночью ее не было, воспитательницы на ее пустую кровать не взглянули, знали, какая она и то, что с ней лучше не бороться. Хотя за нарушение правил нас очень жестоко карают – наказывают в темной комнате.

Ирма, наплевав на ночной сон, понимая, что на следующий день необходимо учиться, сбежала. Не к нашей подруге соседке, а к своим друзьям – в ночной клуб, как она нам рассказывала о том, что подрабатывает стриптизершей, получая огромные деньги, – в комнате осталась совершенно одна. Уже засыпая, проваливаясь в сновидение, когда ты не понимаешь – сон это или реальность, – резко накрывают одеялом, скидывают с кровати и начинают бить ногами куда попало.

– Я благодарна за то, что они избили только по ногам и спине, – рассказав историю, связанную с подругами или же соседками по комнате, гляжу в глаза блондина. Темные с потемневшим зрачком.

– Их не зачем благодарить, – только и ответили перед тем, как рывком поднять, сорвать платье, сделав большую тряпку, бросить куда-то вдаль.

Оставшись в одном нижнем белье из хлопковых трусиков и лифчика, пытаясь спрятаться от взгляда, хотела уже залезть в ванну. Я только к ней повернулась, дотрагиваясь ладонью об холодный металл. Странно, вроде бы вода горячая, чуть подстывшая, а большая тарелка вся холодная.

– Можешь уйти, – понимая какую глупость только что сказала, прошла к раковине. – Тогда я только помою руки…

– В этом вся твоя проблема…

– О чем ты? – в данный момент этот вопрос был уместен. В чем моя проблема, которая прячется для меня, но открывается другим?

– Ты знаешь из-за чего твои соседки по комнате хотели тебя так подставить? – ко мне приблизились, обняв за талию, рывком подняли и усадили на столешницу.

– Из-за того, что я девственница? – нахмурилась. – Или из-за того, что я единственная девушка в… приюте, которая боится вот этого самого?

– Все когда-то боялись этого самого… – мне снисходительно улыбнулись уголком губ. – Чувствуешь боль, как из тебя вытекает кровь, потом, если же человек болеет, можно заразиться инфекцией.

– Что? – голос понизился до мышиного писка. Услышанное меня поразило до такой степени, отчего… Нет, никогда я не буду этого делать! Это больно!

– Это не так больно, – пытаются оправдаться, но не получается. Если же это правда, то она, во всяком случае, меня или ещё кого-то настигнет. – Боль возникает один раз тогда, когда в девушку входят мужским половым органом. В последующие разы, девушка ничего не чувствует, кроме дикого удовольствия, достигающего прямо…

– Зачем ты мне это рассказываешь? – сжав столешницу пальцами, чуть облокотившись назад, чувствуя, как в спину врезаются те самые бутылочки, падая и катясь, задавала интересующий мне вопрос. – Я все равно не буду ни с кем встречаться.

– Но у тебя все равно когда-то появится мужчина, с которым захочешь провести оставшуюся жизнь.

– Не появится, – покачала головой, облизнув обветренную губу. – Через год, как мне исполнится восемнадцать, я уйду из приюта; поступлю в дешёвый институт, где будет возможность выучиться на профессию или специальность, получу диплом и все.

– Думаешь там не будет такого, как у нас? – на очерченных губах появилась дьявольская ухмылка. Так холодно стало в комнате, несмотря на то, что недавно текла горячая вода, испаряющаяся и попадающая на плитку из жёлтого мрамора. – Поверь, я с таким сталкивался. Я знаю какого это выживать в каменных джунглях.

– Но ты же постоянно, как и мы все, находился в приюте! – тихо воскликнула я, начиная жестикулировать руками. – Как ты мог так быстро всему научится, как так быстро узнал о том, что у тебя есть большие деньги? Откуда все это…

Все это обвела руками, показывая, мол, как ты мог быстро получить такой большой дом, здание, в котором можно жить и не тужить… Если это его отель, доставшийся от мамы, то как… все так быстро получилось.

Голова мигом разболелась.

– Ты ведь сбегал ещё в раннем детстве, – догадалась я, – когда тебе…

– Когда мне исполнилось семнадцать лет. – мне кивнули, спустили с места, где я сидела, повели к ванне. – Забудем обо мне, перейдем к делу.

Сняв мое нижнее белье, не заостряясь на моем теле, хотя я сама сжалась в клубочек, взяв на руки, чувствуя тепло его ладоней, подведя к налитой водой ванне с пенкой, усадили. Теплая вода приподнялась на несколько сантиметров, доходило прямо до краев. Заметив это, вытащив пробку, немного слили.

– Тебе не стоит меня бояться.

– Как можно не бояться того человека, который может в любой момент изнасиловать или избить? – не смогла удержаться, подтянув к подбородку колени. – Хоть ты и хороший в душе, может быть, ты все равно ведёшь себя плохо.

– Ты меня достала, – послышался звук расстегивающейся змейки от штанов. Отвернувшись от театра, играя и показывая все только для меня одной, стала разглядывать жёлтый мрамор, обделанным практически все в комнате.